|
Жители ашрама затрепетали, когда услышали клятву Парашурамы. Но его мать Ренукадеви вытерла слезы и, положив руку на его плечо, сказала: «О Рама, мой дорогой сын, пусть будет так, но соверши сначала похороны своего отца, а затем иди выполнять клятву». Она похлопывала по его плечу и пыталась утешить его. Парашурама посмотрел в ее ясное и спокойное лицо и подумал: «Да, я должен следовать ее словам. Она не отвергла моей клятвы. Повиновение ее словам должно быть моим первым долгом». Мать продолжала: «Рама, слушай мои слова; похоронные обряды не должны быть совершены в пустынном месте. Принеси носилки и на одном их конце помести труп своего отца, а на другом посади меня, живой труп. Затем отправляйся в юго-западном направлении до тех пор, пока голос не прикажет тебе остановиться. Там ты встретишь необычайного Владыку. Согласно его совету ты совершишь погребальные обряды для нас обоих». Парашурама сделал все приготовления и отправился со своими братьями и несколькими спутниками из ашрама. ВЛАДЫКА Их путь пролегал через множество поселков, деревень, городов, священных рек, лесов, гор и долин. Каждый из них с большим вниманием ждал момента, когда прозвучит неведомый голос. Парашурама шел быстро, помня мать, погруженную в глубокое сосредоточение, и тело своего отца. Они перешли через цепь гор Сахиадри, где достигли деревни Амалака. Когда они подошли, вдали показались хижины. Послышался ясный, спокойный голос, говорящий: «Стой, стой!» Они посмотрели во всех направлениях, но не смогли никого увидеть. Парашурама пошел вперед. Тот же голос снова сказал: «Стой!» Теперь всем было ясно, что именно этого голоса они ждали. Парашурама смотрел на свою мать, сидящую в состоянии совершенного сосредоточения. Ее лицо было светящимся и спокойным. Из ее губ выходили слова, как будто из другого мира: «Мой сын, то, что ты видишь, — это в высшей мере святой ашрам Даттатреи. Не рассказывал ли твой отец об этой великой душе? Немедленно иди к нему и молись ему. Прими его как своего наставника. Соверши погребальные ритуалы согласно его указаниям. Здесь ты видишь святое дерево амалака, в котором пребывают аспекты Брахмы и Вишну. Сядь под это дерево и сосредоточь свой разум на отце как воплощении бога Шивы. Тогда это дерево примет аспект Тринити. Оно — самое дорогое для Даттатреи. Поклоняйся ему, и ты вскоре получишь милость Датты». Следуя наставлениям своей матери, Парашурама усадил ее под деревом амалака, а сам вошел в ашрам. Там он увидел мужчину, который был совершенно пьян. Он был почти гол и развлекался в компании женщины совершенно непристойным образом. Парашурама, который обладал проницательным умом, немедленно понял ситуацию и вспомнил характерные черты поведения Господа Даттатреи, которые описывал его отец, и таким образом узнал Господа Даттатрею. Он упал к стопам Господа и сказал: «О Океан милосердия, я пришел сюда с телом моего отца, чтобы совершить погребальные обряды. Пожалуйста, направь меня на надлежащий путь и благослови согласием быть моим наставником». Господь потряс головой и сказал: «Эй, безумный брамин! Я не знаю никакой религии или нерелигии. Как ты видел, мы все делаем по-своему. Живей, оставь меня одного с моей легкомысленной леди и уходи!» Благочестивый Парашурама не был обманут этим спектаклем, разыгранным Господом, и сказал: «О Господь, нет дхармы, неизвестной Тебе. Ты — высший Гуру, который благословляет муни и богов джняной и виджняной. Ты — учитель мира. Ты — Господь йоги. Это хорошо известно риши. У меня нет в этом сомнения». Парашурама говорил смиренно и кланялся снова и снова со сложенными руками. Господь громко рассмеялся и сказал «Ох, твои брамины — сумасшедшие. Ты не видишь, что я пьянствую и снял свою одежду? Сначала скажи мне, кто должен носить одежду и почему? Меня не интересуют другие. Я не надеваю одежду. Я пью и счастлив, вот и все». Повернувшись к девице, Господь сказал «Ах, иди сюда, сядь ко мне на колени!» Затем, глядя на Парашураму, он сказал: «Твои брамины, увидев меня, убегают прочь и омываются в Ганге. Эй, вы не отважитесь обратиться ко мне как к Гуру?! Может быть, вы тоже пьянствуете подобно мне?» Господь продолжал так спрашивать, но Парашурама не дрогнул. Твердым голосом он сказал: «Какими бы ни были Твои внешние формы и как бы обманчивы они ни были, Ты — Господь. Во мне нет сомнения. Моя мать тоже говорит мне об этом. Она ждет, чтобы увидеть, как я совершу похороны отца согласно Твоим наставлениям». Услышав это, Господь был поражен и сказал: «Что? Твоя мать пришла сюда?» Господь встал, его ужасная форма исчезла, и в то время появилась духовно блистающая форма в одеждах цвета охры. Дама и кувшин вина также исчезли. Это вовсе не удивило Парашу-раму. Господь Даттатрея, в его восхитительной форме, подошел к Ренукадеви со сложенными руками, поклонился ей и восхвалял ее так: «О мать Ренука, ты единственная наиболее достойна поклонения, ты — Шарвани*, ты пребываешь в сердцах всех. Однако ты не достижима даже великими йогами. Ты — лодка для всех, кто хочет пересечь огромный океан рождения и смерти, называемый самсарой. Сурешвари, ты единственная истинная во всех трех мирах, ты — Экавира, всегда победоносная. Ты — одна без второй, ты сияешь в счастливой форме. Простираюсь перед тобой». Когда Господь восхвалял ее таким образом, Ренукадеви сохраняла молчание. Парашурама, который был свидетелем сцены, был удивлен и не мог понять, что происходит. После этих восхвалений Господь оказал почести телу Джамадагни и сказал: «Дитя, сперва омойся во всех священных реках и затем возвращайся ко мне». Парашурама поднял свой лук и выпустил стрелу, освятив ее мантрой, в гору Сахиадри. В горе появилось огромное отверстие, из которого потекли священные воды рек Ганги, Ямуны, Сарасвати, Кришны, Годавари, Нармады, Тунгабхадры, Синдху и Брахмапут-ры. Парашурама выполнил омовение в этом стечении рек и вернулся обратно к Господу, который был чрезвычайно обрадован удивительным искусством Парашурамы. — 107 —
|