|
– Развел Степан тарелкой и полотенцем и душевно обратился к Семену Максимовичу: – Отец! Голыми руками нас не возьмешь. Он – дурак, Корнилов этот, хоть и генерал. Россия – вот она, руку протяни, а взять не возьмешь. Это его счастье будет, если он до Питера не дойдет. А если дойдет, там ему и окох. Я в Питере бывал, – знаю, какой там народ. Царь не взял, а то какой-то Корнилов. – Вы вот разбрелись, а у него дикая дивизия какая-то… – Да я эту дивизию видел. Видел ты их, Алексей? Как же, в нашем корпусе были. – В нашем, – подтвердил Алеша. – Ну, вот, в нашем же корпусе. Точь-в-точь в нашем. Мы тут стояли, а они тут. Рядышком и стояли. В нашем корпусе! Семен Максимович сердито поднялся со стула: – Да брось ты: в нашем, в нашем! Ну, и что? – Да ничего. Обыкновенные люди. Надо полагать, с мозолями. И на плечах головы… если так выразиться… Обыкновенные головы. – Ну? – Как и у всех людей. Им нет расчета за Корнилова головы эти класть. – Нет, Семен Максимович, с дикой дивизией Россию не остановишь. Это ж все ж таки трудящийся народ, как говорится, вся Россия, а то тебе дикая дивизия. – А вы как думаете, товарищ капитан? – Капитан протащил нитку сквозь дырочку пуговицы, поставил локти на колени, хмуро посмотрел в угол и сказал серьезно: – Дикая дивизия – ерунда, смешно. Артиллерия нужна. Тяжелая при этом. И… порядочно. Принимая во внимание, все-таки… Петроград, народу много, обороняться будут – раз, Балтийский флот – два. Капитан смотрел холодным взглядом в угол и загибал пальцы. Степан опустил тарелку и даже рот открыл от внимания. Семен Максимович захватил бороду и усы и потянул все книзу. Алеша стукнул палкой и сказал напряженно: – Ну! Дальше! – Да что ж дальше, вот и все, – ответил капитан и посмотрел на загнутые два пальца. – Так и у него, наверное, есть артиллерия, – произнес Семен Максимович. – Наверное, есть, – подтвердил Алеша. Капитан мотнул головой, бросил несколько удивленный взгляд на Алешу: – Чудак вы, а еще поручик. Артиллерия – это значит: пушка. Стрелять нужно. А кто же будет стрелять? Дикая дивизия, что ли? Какие они там артиллеристы! – А другие? – Кто это? Артиллеристы? – Ну да. – Стрелять? Капитан задергал свою нитку и заговорил быстро и глухо: – Семен Максимович, вы, конечно, можете думать что угодно. И я к вам самым нахальным образом… Но только я могу сказать, хоть… скажем, и бывший офицер… а могу сказать: артиллеристы – по Петрограду? Крыть из гаубиц или, допустим, мортир? Даже и трехдюймовые? Все-таки… у них… у нас… совесть осталась какая-нибудь. Хоть немного, а осталось? — 323 —
|