|
Мирным путем этот конфликт неразрешим. Значит, что? Значит – война. Миров. Мира Вокруг нас, и – Мира человека, глубоко убежденного в том, что этот Весь Мир должен быть слугой, прислугой, если угодно – рабом не просто отдельно взятого человека, а вполне конкретного человека, то бишь, его самог? – с?мого достойного всяческих благ. Всхоленного и взлелеянного. Горячо любящей и обожествляющей его родительницей. Всю свою жизнь посвятившей именно ему. И всю свою жизнь видевшей, «как свет в окошке», весь смысл своей жизни в исключительно в том, чтобы сделать все, что только можно, и даже то, что невозможно, для благополучия, радости и счастья своего ребенка. Иными словами: хотела – как лучше. Получилось же… Вспомним давно сказанное по поводу того, куда выстлана дорога благими намерениями. Туда, куда никто из нас не спешит. Нет такого Некто , кто спешил бы Туда . Откуда никто не возвращался. Но попасть Куда каждому страшно. Даже в тот момент, когда пробьет его – Некто – последний, скорбный час. Пожалуй, именно в этот час – особенно. Не с бухты-барахты же весьма неоднозначно вспоминаемый и воспринимаемый ныне Виссарион Григорьевич Белинский подметил: «Умереть сегодня – страшно, а вот когда-нибудь – ничего» (см. его «Ничто о ничем»). Под знаменитыми на весь мир пражскими часами на Cтароместской площади когда-то было начертано, а вскоре после того – убрано ввиду крайней пессимистичности начертанного: «Omnes vulnerant, ultima necat» – «Каждый час ранит, последний – убивает». Время убивает нежизнеспособное. Исчерпавшее все внутренние ресурсы дальнейшего своего развития. Это касается – в ряду всего прочего – и Воспитания , и всех известных и перечисленных здесь его альтернатив. Однако прелесть Времени не только и не столько в том, что оно убивает отжившее свой век, но и в том, что оно порождает. Новое. Жизнеспособное. Жизнеутверждающее. Жизни/способствующее. Пусть не сразу заметное. Пусть не сразу себя проявляющее. Как зародыш ребенка во чреве матери. Однако незнание о существовании не означает не-существования. «Ты суслика видишь? Нет. И я не вижу. А он есть!» (цитата из саркастически-сардонического фильма «ДМБ»). Где же, все-таки, притаился тот жизнеспособный, жизнеутверждающий, жизни/способствующий «суслик-невидимка», призванный придти на смену отжившим свой век Воспитанию и всем известным на сегодня его альтернативам? Пока что он не был замечен. Но это отнюдь не означает, что его нет. Он – есть! Хотя, в отличие от настоящего суслика, наш «суслик» не умеет ни пить, ни есть. — 109 —
|