|
Татьяна Бабанина видит мужскую голову без шеи, словно бы высунувшуюся из такого же отверстия. Вор в законе замечает среди ночи на лагерной кухне женскую голову, окружённую облаком. Это облако — не дыра ли в иную реальность опять-таки? Многие контактёры особо подчёркивают, что у пришельцев с "той стороны" была общая специфическая примета — "горящие глаза". Мамонова: "У него был пронзительный взгляд... Глаза, излучавшие какое-то нечеловеческое и вместе с тем гипнотическое сияние." Алексеенко: "Глаза горели как фонари." Блатной: "Я, в основном, видел её глазищи — яркие, как прожектора на вышке." Кузнецова: "Глаза будто два фонаря... Глаза светились." Принимая человекообразный облик, выходцы из Неведомого Мира сосредотачивают, как я понимаю, максимум своего персонального энергетического потенциала на тех штуках, которые на визуальном уровне воспринимаются контактёрами как глаза пришельцев. Подозреваю, "глаза" эти — неслыханно, с людской точки зрения, сложные, наукоёмкие аппараты; именно они-то и являются орудиями воздействия неведомых сил на людей. Недаром они освещены изнутри, горят неземным светом, действующим на человека как манок. Человек невольно втыкается в них взглядом, не понимая, что подсветка "глаз" сделана как раз для того, чтобы привлечь к ним взор контактёра. Взгляды человека и таинственного существа встречаются, и лишь после этого, обратите внимание, и начинается собственна контакт. Очень тонкое замечание на сей счёт мы находим в монологе блатного: "Я, в основном, видел её глазищи..." Главное у пришельцев с "той стороны" — "глаза". Всё остальное, весь прочий декоративный антураж носит, по моей догадке, чисто вспомогательную роль. Наконец, последнее наблюдение. В редких случаях гости из Неведомого Мира принимают облик религиозных персонажей. Я настаиваю на том, что речь идёт вовсе не о явлениях так называемых святых в их реальном обличье, а о приходе существ, загримировавшихся под их внешний вид. Подтверждение сказанному мы находим, сравнивая сообщения грека Манолиса Нафплиотиса и русской женщины Ольги Кульбиной. Я списался с Ольгой. Я заставил её дать подробнейший словесный портрет Николая Угодника, увиденного ею на лестнице, появившейся в небесах. А потом сравнил описание с каноническими изображениями Николая Угодника на русских — повторяю, на русских — иконах. Ольга в своём словесном портрете дала чёткую ясную обрисовку канонического русского изображения Николая. Затем я сравнил описание, сделанное рукою Ольги Кульбиной, с фотографией иконы с ликом Николая Угодника, присланной мне из Греции Манолисом Нафплиотисом. Описание не соответствовало тому, что было нарисовано на иконе. В Западной Македонии, где Манолис, по его словам, повстречал изображённого на той иконе Николая, у иконописцев было несколько иное представление о внешнем облике этого христианского святого, нежели у русских церковных художников. — 83 —
|