|
Перед глазами у меня всё уже не плыло, а мелькало. «Я ж говорю, вы ошиблись адресом, — сказал я из последних сил. — Да и меня не Андреем зовут...». В полуобморочном состоянии прошёл на кухню. Хлебнул воды прямо из чайника, проливая на грудь. Меня начало отпускать, но тут я вспомнил, что в своё время родители долго не могли выбрать, как меня назвать: Андреем или Александром. В конце концов, они сошлись на Александре. А вдруг там — ты понимаешь, где? — я числюсь как Андрей? Полночи я думал. Все знают, например, к чему снятся усопшие родственники. А вот о чём может свидетельствовать усопший родственник, пришедший наяву? Или, может, у меня просто крыша поехала? Я слышал, что зрительные и слуховые галлюцинации бывают очень правдоподобными. Потом я немного успокоился. Я сообразил, что бабушка меня с собой никуда не звала, она просто пришла — так сказать, в гости, соскучившись по любимому и единственному внуку. Наверное, решил я, на характер галлюцинаций повлияло подсознательное чувство вины — я несколько лет на кладбище не был. А утром, на автобусной остановке, встретил соседа. Старый хмырь, чуть ли не в Первой Конной воевал. Увидел меня и сразу бочку покатил: «Ни днём, ни ночью покоя нет!». «Вы это о чём?» — спросил я. «Ночью спать надо, а не гостей принимать!» — заорал он ещё громче. А мне, сам понимаешь, снова дурно стало. Весь день я порывался отпроситься с работы и побывать на кладбище — проверить, цела ли могила. К вечеру решился, но... Давай сходим, а? Прямо сейчас. 3 На дороге тем временем показался автобус, уютно освещённый изнутри. Мой тёзка на него даже не взглянул. Он смотрел на меня. Идти, разумеется, не хотелось. И без всяких там оживших бабушек кладбище находится в жутком месте. Там можно хоть из пушки палить — никто не почешется. А с другой стороны, Саша был в состоянии, близком к истерике. Пока не завидит, что и могилка цела, и земля не разрыта, не успокоится. Ещё в самом деле рехнётся... Справедливости ради должен заметить, что полдороги тёзка болтал как заведённый, — пока мы шли по Зорге и лавировали между панельными девятиэтажками. Фонтан красноречия стал иссякать, когда мы, миновав дома, спустились в балку. Справа и слева высились покосившиеся заборы садов. По дну балки журчал ручеёк. Мысль, что мы единственные люди в радиусе полутора километров, доставляла почти физическое неудобство. — Ты уверен, что мы найдём могилу в этой полутьме? — поинтересовался я. Моего намёка Саша не понял. — Обязательно найдём, — сказал он. — Я все ориентиры помню. Пара пустяков. — 74 —
|