Когда невозможное возможно. Приключения в необычных реальностях

Ренату поразило это неожиданное подтверждение информа­ции, полученной на ЛСД-сессии. После описания этого неве­роятного эпизода Рената выразила глубокую уверенность в том, что «подобные, сильно эмоционально заряженные воспомина­ния могут быть запечатлены в генетическом коде, и передавать­ся сквозь века последующим поколениям». Письмо Ренаты за­канчивалось торжествующим «я же вам говорила». Она чув­ствовала, что эта новая, неожиданная информация, получен­ная от отца, подтверждает ее давние подозрения, что она столкнулась с подлинной наследственной памятью. Как я уже говорил выше, в то время я был еще не готов воспринять подоб­ную информацию.

После того как первое потрясение от подобного стечения обстоятельств прошло, я обнаружил в отчете Ренаты серьезную логическую нестыковку. Одно из ее переживаний, имевшие ис­торический контекст и повествовавшее о казни молодого дво­рянина, содержало также и все связанные с этим событием эмо­ции. В VII веке, задолго до революционных прорывов в облас­ти медицины, умерший не мог ничего передать потомкам, смерть уничтожала все материальные каналы, через которые могла быть передана потомкам информация о жизни казнен­ного.

В результате этого вывода ситуация стала еще более слож­ной, чем прежде. Сюжет становился все более запутанным. С одной стороны, переживание Ренаты получило сильное неза­висимое подтверждение в тех исторических исследованиях, ко­торые провел ее отец. С другой стороны, не существовало ника­кого материального субстрата, способного сохранить, передать и восстановить информацию. Однако прежде чем отбросить ин­формацию, которая выполняет в истории Ренаты роль свиде­тельства подлинности наследственной памяти, следует серьез­но изучить некоторые факты.

Ни один из оставшихся чешских пациентов, с которыми мы провели в общей сложности более двух тысяч сессий, ни разу не упомянул этот исторический период, а в случае с Ренатой четы­ре следовавшие одна за другой сессии с применением ЛСД со­держали почти исключительно исторически последовательные события этого времени. Вероятность того, что взаимопересечение внутреннего поиска Ренаты и генеалогических исследова­ний ее отца было лишь ничего не значащим совпадением, столь ничтожна, что эту альтернативу с трудом можно воспринимать всерьез. Нам остается лишь необычное наблюдение, для кото­рого современная материалистическая парадигма не имеет ни­какого объяснения. Это пример наблюдения из современных ис­следований сознания, которые недавно получили название «ано­мальные явления».