Проект Атман.Трансперсональный взгляд на человеческое развитие

Кентаврические области

человек, фиксированный на анальной форме, мог бы — через по­средство первичного процесса, бессознательно приравнивать грязь к фекалиям и из-за этого развить у себя фобию ко всякой нечистоте и навязчиво-принудительную чистоплотность, которая заставит его мыть руки по двадцать или тридцать раз в день [120]. «Грязь» в данном случае символизирует «фекалии», значит, «символическая проработка» распространилась с телесной зоны и охватила другие, не-телесные области. Лично я убежден, что «символическая прора­ботка» действительно происходит во многом так, как ее описывают психоаналитики.

Проблема, однако, в том, что в психоанализе существует тен­денция сводить всякий символизм и даже все высшие формы мышления и бытия к телесной форме инфантильного первичного процесса. Однажды прозвучало насмешливое замечание в адрес психоанализа: «Согласно данной доктрине, бессознательное в лю­бом выпуклом объекте видит пенис, а в любом вогнутом — ваги­ну или анус». На что великий аналитик Ференчи с непроницаемым лицом ответил: «Я нахожу, что эта фраза правильно отражает фак­ты» [121].

При таком подходе неудивительно, что у психоанализа возни­кают серьезные затруднения с высшими и трансцендентными фор­мами бытия, — сам Господь Бог становится всего лишь Великой Грудью в Небесах. В действительности Ференчи был прав — про­сто это еще не вся правда. Как он поясняет: «Ум ребенка (и сохра­нившаяся после него у взрослых тенденция бессознательного) сна­чала интересуется исключительно собственным телом, а потом, главным образом, удовлетворением своих инстинктов, тем удо­вольствием, которое доставляет ему сосание, еда, контакт с гени-тальными областями и функции испражнения; что же тогда удив­ляться, если его внимание более всего захватывают те объекты и процессы во внешнем мире, которые на основании чрезвычайно отдаленного сходства напоминают ему о самых дорогих пережива­ниях» [121].

И вот суждение Ференчи: «Так возникают те тесные, сохра­няющиеся на протяжении всей жизни взаимосвязи между челове­ческим телом и объективным миром, которые мы называем сим­волическими. С одной стороны, ребенок на этой стадии развития не видит в мире ничего, кроме образов своей телесности, а с дру­гой, он учится посредством своего тела представлять все много-

90________________________________________Глава 7

образие внешнего мира» [121]. Суть в том, что, согласно психо­анализу, всякая символическая деятельность основывается на теле и в предельном смысле имеет отношение лишь к нему одному; для нас же это так лишь при наличии какой-либо серьезной фик­сации на телесном уровне, что обязательно влечет за собой сим­волическую проработку этой фиксации (подробнее см. в главе шестой). А для психоанализа всякий символизм базируется толь­ко на теле. По словам Райкрофта: «Психоаналитическая теория утверждает, что символизация объекта или деятельности всегда вызвана одним из фундаментальных, инстинктивных или биоло­гических интересов, подмена или замещение всегда идут от тела. Так, например, ножи, самолеты, ружья могут интерпретироваться, как фаллические символы, но пенис никогда не будет символом ножа» [327].