|
надеясь, что они пройдут сами собой. Однако, скорее всего, именно отстраненность Кришнамурти была причиной многих недоразумений. Не только Раджагопал и Розалинда чувствовали, что их использовали и покинули. Им казалось, что Кришнамурти не то, чтобы пренебрег ими, а хотел сохранить дружбу, но на своих условиях. При этом он проповедовал теорию невовлеченности в течение многих лет: уехав из Калифорнии, он осуществил ее на практике, доказав в придачу правомерность своего утверждения, что немногие понимают ее истинное значение. Можно сравнить предполагаемое предательство Кришнамурти с агрессивной грубостью Гурджиева и посмотреть на них как на способы спасения от порабощения со стороны богатых знакомых; те, кому оказывают покровительство, часто воспринимаются как ставленники покровителей. Но этот аргумент никак не годится для личных отношений, и все-таки существует явное противоречие между предполагаемой связью Кришнамурти с Розалиндой и общественным мнением о его целомудрии, которое он молчаливо поддерживал. Физическая любовь не обязательно отрицает духовность или даже святость, хотя надо заметить, что их неизбежно отрицают предательство, сопровождающее незаконную связь, и лицемерие. Но и здесь невозможно что-то утверждать, не имея нужных оснований. Те, кто почитал Гурджиева, например, не считали его намеренную грубость и мистификации недостатками в обыденном смысле слова, а воспринимали их как черты характера, слишком широкого, чтобы быть адекватно отраженными в обычных понятиях. Гуру - это природная сила, говорили они: подобно вулкану или айсбергу, он может случайно причинить вред, выполняя свое предназначение, но кто будет бранить их за это? Такие суждения по определению не могут быть ни доказаны, ни опровергнуты. Если гуру - природная сила, то, возможно, лучше держаться от него подальше. На более обыденном уровне здесь важны, во-первых, вопрос доверия Кришнамурти своим последователям, вовторых, его поведение с друзьями и, в-третьих, его — 410 —
|