|
Таким образом, метафизика Р. Декарта и его последователей состоит в расчленении бытия на три составляющих элемента: бог, идея (мышление), материя (как протяженность). Все три элемента – фикции. «Бог» – это псевдоним объективной закономерности бытия, псевдоним схватывающего мироздание в его гармонии и красоте объективного ratio. Идея – математическая, выражаемая в символах, и, значит, как уверяет поэт Ф.И. Тютчев, есть просто ложь. Материя – пустота протяженности, пустота, которой в природе, как утверждает Аристотель, нет. Самообман и ложь для других характеризуют картезианство в целом. Что это: фундаментальное качество органической природы или свойство, относящееся только к ее определенной части? Возникшая в XVII в. картезианская метафизика (Р. Декарт, 1596 – 1650) была продолжена «программой геометризации физики» (Эрлангенская программа), т.е. попыткой сведения всего неисчерпаемого качественно-количественного многообразия физического мира к пространственной протяженности, к пустым геометрическим формам [1]. Более того, Б. Спинозой были предприняты усилия формализовать философию, построив ее по примеру геометрии Евклида – на аксиомах и теоремах [2]. В начале ХХ в. метафизика геометризации движения материи получила «усиление» в виде позитивистской методологии и модального субъективизма [22]. Возникли отличные от классической механики Ньютона – Лагранжа – Гамильтона и электродинамики Максвелла так называемые модерные теории: квантовая механика и теория относительности, а также на их основе – многие «дочерние» ветви естествознания. Метафизика натуральной философии стала проникать даже в гуманитарные науки [3]. В целях предстоящего исследования следует дивергировать термин «метафизика» соответственно его пониманию в философии, религии и естествознании. Особенности модерной науки начала ХХ века, в частности математики и физики, наиболее ярко проявили себя в форме многочисленных парадоксов. Кроме парадоксов, в науке обострились прежние или появились новые принципиальные методологические трудности, связанные с невозможностью описания большинства явлений природы на основе классических и / или модерных представлений. Поиски выхода из растущих затруднений многих естественных наук привели в середине ХХ в. к возникновению нового подхода – так называемого синергетического. По констатации смены парадигм (классическая ? модерная ? постмодерная, синергетическая) возникают закономерные вопросы: что остается постоянным, продуктивным, прогрессивным в точных науках на фоне их противоречивого развития? насколько развитие естествознания [23] соответствует развитию материального мира? как соотносится развитие интеллекта человека и коллективного Разума цивилизации с развитием науки? Несколько акцентируя на парадоксальности ситуации, связанной с развитием науки, упреждая промежуточные выводы, можно в форме очень кратких тезисов дать ответы на поставленные вопросы, имея в виду вердикт Эвбулида: «Я – лжец». — 17 —
|