|
Экспоненциальный характер «разбегания» галактик, теорию «инфляции» и «двойной инфляции» следует рассматривать с точки зрения фрактальной физики. «Квантовать» Вселенную – это опять затея в стиле Б. Спинозы, это – скрещивание ужа и ежа. Противоречивые представления о минимальном действии и шаговая механика возникли на необычайно малом островке бытия homo sapiens. Возможно, в квантовой парадигме есть шанс когда-то достигнуть адекватного объяснения явлений в микромире. Но как делить на куски Единое (единую Вселенную), лучше всего прочесть в диалоге Платона «Парменид». Таким образом, космические науки ХХ века, отодвинув неподвижные небесные сферы Аристотеля, Н. Коперника и И. Кеплера до так называемого оптического горизонта, расстояние до которого порядка 1026 м, уткнулись в еще более фундаментальный, по своей абсолютной непробиваемости для картезианского ума, небосвод.
1.5 Теория элементарных частиц Архит и Евдокс делили отрезки прямых линий на все более мелкие части, пока не исчерпали умозрительную процедуру дробления абстрактной геометрической конструкции, то есть пока не наткнулись на эвбулидовскую непробиваемую сферу, абсолютно неподвижную в своей первозданной фальши. Эта стена пред абстрактной деятельностью мозга оказалась сложенной из иррациональных чисел. Затем в математике появились трансцендентные числа, которые замкнули множество действительных чисел на себя, образовав новый, количественный небосвод. Континуум стал символом единства и неделимости. Однако специалисты по теории множеств нашли, что единство и неделимость подобного рода – это еще «не весь Иаков» и не всё даже в математике, и сконструировали, вопреки Аристотелю и А.Н. Колмогорову, актуально бесконечные исчислимые и неисчислимые множества. В исчислимом множестве элементов бесконечно больше, чем в континууме. В неисчислимом множестве элементов столько, что невозможно их отобразить никакими численными методами, в том числе с помощью действительных чисел. Идеальный мир чисел замкнулся на себя, не устояв перед неисчерпаемым многообразием физического бытия, из которого математик черпает вдохновение для создания числовых абстракций. Демокрит решил, что материя состоит из атомов – мельчайших частиц. К этой мысли его привели многолетние наблюдения за сандалиями, у которых стаптывалась подошва при ходьбе по мраморным ступенькам. Камень тоже стирается от взаимодействия с обувью. Значит, камень и сандалии состоят из микроскопических кусочков, маленьких элементиков вещества, которые отрываются от основной массы при соприкосновении друг с другом, при трении. Посему на Олимпе теории элементарных частиц должен по праву возвышаться постамент, на котором – стоптанный башмак из крокодильей кожи. — 106 —
|