Пробужденный мозг

В зависимости от культурных предпосылок практика, которую им преподают, может расцениваться как система развития глубинных потенциалов, как панацея от болезней, как альтернатива традиционным религиям или как средство спасения от трудностей повседневной жизни.

С другой стороны, многие боятся по-настоящему погружаться в медитацию, т.к. опасаются, что это может помещать делам или увлечениям; или же они боятся погружаться в неизведанные области своего внутреннего Я, страшась того, что? там может быть тщательно скрыто или подавлено.

Несмотря на доступные ныне большие объемы информации о медитации, один фактор, так необходимый Западу, не освещается, а именно объединяющий принцип, который лежит в основе множества разных методов. Интересующиеся могут читать о Буддистской медитации, Медитации Святого Иоанна Креста, медитации ДзаДзен, Тибетской тантре и многих других и почувствовать, что на каком-то уровне существует нечто общее.

Часто некоторые школы претендуют на то, что только они и есть истина, и, похоже, никогда не предпринималось серьезных попыток установить сходство физиологических и психологических эффектов, не говоря уже о том, чтобы искать единый корень во всех традициях. Мы должны быть признательны Махариши Махеш Йоги за стимулирование интереса современных ученых исследователей, таких как доктор Кейт Уоллас и доктор Герберт Бенсон, которые так много сделали, чтобы оценить реальную пользу от медитации.

Тогда как практически все научные работы по медитации и другим формам йоги проводились психологами или врачами, получившими свои ученые степени и звания за много лет до того, как вообще узнали об этих практиках, мой собственный интерес возник потому, что я ознакомился с медитацией за много лет до изучения психологии или физиологии.

Один из моих друзей, японец Рио Шимуцу, заинтересовал меня дзюдо, кендо, Дзен-медитацией и другой эзотерикой, а также с помощью своего отца представил меня в лондонскую школу каратэ направления Будокай (Пути Рыцарского Общества). Примерно в то же время друг моего отца, врач, который тренировал меня по плаванию, также передал мне свои знания и энтузиазм относительно трудов Гурджиева, Успенского и других, а также относительно Суфизма. Именно он первый поразил меня утверждением, что я не полностью пробужден; что я страдаю избирательной внимательностью, т.е. замечаю только то, что хочу замечать; что большинство людей страдают ужасной болезнью безостановочного, автоматического, механического, бесцельного потока слов. Я подумал тогда, что все это очень трудно понять.