Стратегии гениальных женщин

Жена императора Августа Ливия Друзилла больше сохраняла женский образ, играя на мужской половине лишь тайно. Но даже в ее случае прагматизм и практичность оказывались важнее укоренившихся понятий – желания любви и полного обладания единственным мужчиной. К примеру, она проявила мало способностей в искусстве любви, но, хорошо осознавая свою ахиллесову пяту и оставаясь для Августа до конца его жизни святой, находчивая женщина компенсировала проблему тайным содействием постельным утехам первого римлянина при помощи нанятых сирийских рабынь. Однако Ливия была хорошо осведомлена обо всех нюансах государственного управления, узнавая при помощи армии шпионов все, что касается безопасности великой державы. На ее хрупких плечах лежали заботы даже о ходе военных кампаний, и хотя они оглашались устами императора, каждый сенатор знал: без одобрения Ливии ни одно начинание не пойдет дальше слов. Эта женщина обладала поистине мужской непреклонностью и крайней жестокостью по отношению к тем, кого она причисляла к своим врагам. Ее боялись самые сильные и влиятельные мужчины империи, хотя внешне «мать отечества» была очень милой и улыбчивой.

Роль Ливии как тайной исполнительницы мужских функций близка многим женщинам, неожиданно оказавшимся перед выбором: внедряться в мужское поле деятельности или безропотно ожидать низвержения в бездну. Сделав шаг навстречу своему спасению, они навсегда преступали Рубикон между женским и мужским, а оказавшись на чужой территории, были вынуждены до конца своих дней играть по мужским правилам. Клеопатра, Ливия Друзилла, Агриппина, княгиня Ольга, Жанна д’Арк, маркиза де Помпадур, Екатерина Медичи, Екатерина Вторая представляют категорию «вынужденных» воительниц и владычиц.

От мужички Жанны д’Арк до утонченной маркизы де Помпадур

Французская крестьянка, возглавившая освободительное движение против англичан при тихом содействии и управлении прогнившей властной элиты, после основной победы под Орлеаном не могла позволить себе остановиться и видела свое спасение лишь в дальнейшем совершенствовании новой роли. Попытки найти свое место при дворе в новом облике ни к чему не привели: леденящий кровь холод окружающего мира стал зеркальным отражением ее «отступничества». Вполне естественно, что она пала от рук мужчин, не желавших возвышения и усиления женщины в обществе, с молчаливого согласия тех самых людей, которые тихо и кропотливо создавали из крестьянки беспримерную воительницу. Такая реакция мужского сообщества является тем более знаковой, если учесть некоторые физиологические и психологические особенности героини. Ряд современных исследователей указывают на гормональные нарушения девушки, и в частности на отсутствие половой зрелости и подавленность сексуального влечения, что позволило ей реально исполнять непростую роль героини‑спасительницы отечества. То есть даже на уровне первичного восприятия в ней если не доминировало, то очень явственно присутствовало маскулинное. Так или иначе, мужской мир усматривал в Жанне д’Арк соперницу в реализации влияния на массовое сознание; она представляла опасность, и ее следовало устранить. Что, собственно, и было сделано.