Никология

Чайковский и фон Мекк никогда не встречались. Это был роман в письмах. Но эта переписка, отличающаяся красотой мысли и чувств, яв­ляется материалом для изучения творчества композитора. Однако всякий Роман когда-нибудь заканчивается. Он достиг своего апогея. Надежда Фи­ларетовна, очевидно, все еще надеялась на взаимное сближение. А когда на склоне лет, поняла, что оно невозможно, прекратила переписку, бесповоротно и навсегда. Через три года после этой роковой размолвки композитор умер. Отлетел и его ангел-хранитель.

Чайковский мечтал «быть обласканным женской рукой». Но судьба не послала ему той самой, единственной и неповторимой. Конечно, можно лишь гипотетически представить, что если бы Дезире Арто его не отвергла, если бы ангел-хранитель Надежда Филаретовна была молода и прекрасна, если бы его жена Антонина Ивановна оказалась такой же образованной, умной и тонкой, как фон Мекк... Кто знает, но Чайковский всегда стремился любить и быть любимым — будь на то воля провидения.

Жена гения или его любовница должны, очевидно, обладать гени­альным терпением и мужеством, жертвенностью и сдержанностью. Когда Чарли Чаплин развелся со своей очередной женой, талантливой и умной актрисой Полетт Годдар (знакомой зрителям по фильму «Новые времена». - Авт.), кинорежиссер Жан Ренуар спросил ее, как Чаплин мог оказаться таким безумцем, выпустив из своих рук такой фейерверк. Она невозмутимо ответила, что «не Чаплин ее покинул, а она сама рас­сталась с ним. По той причине, что все свое остроумие Чаплин тратил на свои фильмы. Но в жизни... он вовсе не был веселым... Но главное в том, что гения трудно вынести. Так утомительно держаться в высо­ких сферах мысли необыкновенного спутника жизни. Испытываешь потребность окунуться в привычную и прочную посредственность» [95]. Хотя, между прочим, Годдар коллекционировала и бросала только незаурядных мужчин.

Жан Габен и Марлен Дитрих часто ссорились. Свои выступления в ночном кабаре она неизменно заканчивала «Марсельезой». Габен находил это глупым. Он ласково называл ее «моя пруссачка». Дитрих обычно отвечала тем, что прикасалась к его лбу и томным голосом за­являла: «Мне в тебе нравится то, что здесь, внутри... В голове у тебя нет ничего, совершенно ничего, и мне это нравится». Такое оскорбление ничуть не задевало самолюбия одного из самых талантливых и умных актеров XX века.

Марлен действительно являлась не только суперзвездой на сцене, но и в жизни. Дома она была превосходной хозяйкой. Наряду с увлечением стряпней она с большим удовольствием принимала комплименты своих многочисленных поклонников [96].