|
Конечно, он любил не только сказки нянюшки Дорис. Было бы несправедливо забыть о ее дочери Нэнси, молодой служанке, которая делала во дворце много всякой работы: утром стелила королевские постели, обметала пыль, чистила ковры, а после королевских трапез мыла и чистила посуду. Она была как птица – ее беззаботный смех то и дело разгонял тьму в мрачных углах и нишах старого дворца, он притягивал к себе множество тонких солнечных лучиков из-за плотных темных штор, скрывающих цветные витражи окон. Эти шторы королева Анна не разрешала раздвигать. Она плохо переносила солнечный свет. Но Эйнар его любил. Однажды Нэнси тихонько, прижимая палец к губам, позвала его в дальние королевские покои для гостей в северном крыле замка - там никто не бывал уже много лет - и велела ему закрыть глаза. Потом она закрыла его глаза своими ладонями, чуть-чуть раздвинула пальцы и разрешила посмотреть. Такого яркого света он не видел еще никогда! Даже в королевском саду всегда царил сумрак, солнечный свет гас в лохмотьях мхов и лишайников, висящих со старых деревьев. Потом Нэнси убрала свои ладони, и Эйнар увидел прекрасный цветной витраж, сквозь который лились щедрые потоки света, дробящиеся на множество маленьких радуг и украсившие пыльную комнату множеством разноцветных зайчиков. Эйнар не мог налюбоваться этим зрелищем и застыл посреди комнаты. А потом Нэнси открыла окно… И тогда принц увидел горы и лес, и парящих высоко в небе орлов, и синюю дымку, о которой рассказывала нянюшка… Они приходили сюда изредка, когда принцу удавалось ускользнуть от своего учителя и бдительного взгляда королевы, и всего на несколько минут. Они с Нэнси тихонько прокрадывались в северное крыло замка и снова открывали окно. Солнце бывало не всегда. Иногда небо было затянуто тучами, валил снег или сверкали молнии. Эйнар любил любую погоду в этой комнате. Она стала его тайной комнатой. А потом принц узнал, что у королевы тоже есть своя тайная комната. Только было это позднее. Эйнар зашевелился и открыл глаза, перед ним все еще подрагивали остатки давешнего сна. Он летел высоко над землей, его несла какая-то огромная сила. Далеко внизу под ним медленно проплывали озерца и сверкающие на солнце прочерки речушек, темные массивы старого хвойного леса и веселые яркие рощицы лиственных деревьев. В душе была радость, и от этого возвращение в его обычный мир показалось ему особенно мрачным и безысходным. Только в мечтах он улетал и радовался, а на самом деле просто бежал, потому что больше не мог жить там, во дворце, рядом с королевой. Он боялся ее и знал, что она тоже боится его. И вот это обстоятельство его обижало до глубины души. Королева в сердцах называла его волчонком и держала в клетке. Нет, конечно, это не была настоящая клетка из решеток, но высокие стены вокруг королевского сада были границей его мира, за которую он не имел права ступить или улететь. Пусть-ка она теперь поживет без него, а уж он-то обойдется и без нее и без клетки. — 25 —
|