|
Ему хорошо – он свободен и волен выбирать себе дерево сам. Ему нравится Иггдрасиль, вот он и живет здесь. Так думал Эйнар, разглядывая окрестности. С этой стороны стена выходила на открытое пространство – небольшие аккуратные квадраты полей и веселые рощицы. А еще дальше линию горизонта размывала синяя дымка. Она манила его, пожалуй, больше всего, хотя он знал, что туда людям дорога заказана. Уже много лет никто не возвращался из-за нее, и о судьбе смельчаков, решившихся пересечь ее, ходили самые фантастические слухи. Если он сейчас с ветки переберется на стену, а потом спрыгнет с нее на ту сторону, то окажется на свободе! Эта мысль привела его в такое сильное возбуждение, что он не раздумывал ни минуты и сделал все так, как только что подумал. Спрыгнув со стены, он огляделся и, не обнаружив никого вокруг (стража, видимо, ходила где-то поодаль), припустил через поле в ближайшую рощицу. Там он, забившись в кусты погуще, перевел наконец, дыхание и осмотрелся. В роще было очень светло, как бывало только в их с Нэнси тайной комнате. В саду и даже на Иггдрасиле было гораздо темнее. От такого обилия солнечного света Эйнар прикрыл глаза, а потом то открывал их, то снова закрывал, пока не привык как следует, ведь в тайной комнате ему удавалось бывать лишь по нескольку минут, а потом нужно было возвращаться в сумрак дворцовых помещений. Это был чудесный солнечный день золотой осени, и Эйнар долго смотрел на игру ветра в желтой, красной, зеленой и оранжевой листве. Это было похоже на цветной витраж его тайной комнаты, только чудом оживший. Потом Эйнар встал и пошел дальше, в сторону таинственной синей дымки. Когда она стала совсем близко, уже смеркалось. В дымке, похожей на синий туман, проступали контуры деревьев. Эйнар вошел в лес. Он встретил в лесу маленького щенка, который скулил и дрожал – от холода или от страха, а, может быть, от того и другого вместе. У Эйнара из его прекрасных говорящих глаз брызнули горячие слезы. «У щенка, как и у меня, нет никого на свете», - подумал он, и прижал щенка к себе. Принц был всего лишь небольшим мальчиком, поэтому казался сам себе совершенно одиноким. К тому же становилось все холоднее и хотелось спать. - Хочешь, я буду звать тебя Дружок? – спросил он у щенка. Но тот уже засыпал, согретый и успокоенный. Эйнар тоже устроился на куче листьев, которые только что собрал, свернулся калачиком и уснул. Проснулся Эйнар ночью от холода. Его бил озноб, к тому же он начал кашлять. Ему показалось, что всюду мелькают огоньки – то тут, то там. Кто это? Светлячки? Нет, они играют в теплые июньские ночи. А это похоже… на волчьи глаза! Эйнар вскочил на куче листьев, крепко обняв Дружка. Тот заскулил, наверное, тоже испугался. Пара огоньков приближалась бесшумными прыжками, возле Эйнара послышалось шумное дыхание. Эйнар оцепенел от страха, но зверь не трогал его, а только обдавал горячим дыханием, что было совершенно не лишним в такую холодную ночь. А потом принц услышал шепот: — 29 —
|