Мифология пола

Пожалуй, наиболее ярким выражением двойной морали, выступающей на фоне распространяемых слу­хов о женской неверности, было изобретение так на­зываемого «пояса целомудрия». Отметим, что, по дан­ным Хайс [Hays, 1969], еще в Х1Х в. бедуины подвергали девочек-рабынь в раннем возрасте операции насечек краев влагалища, которые затем сшивались таким образом, что образовывался рубец и оставалось крохотное отверстие, достаточное лишь для мочеиспускания. Когда рабыню продавали, ей хирургическим путем расширяли отверстие.

В средневековье своеобразным символом женской неверности становится образ Крессиды (Бризеиды), заимствованный из древнегреческого мифа. Крессида была дочерью Калхаса, жреца щ храме Апполона. В нее влюбился сын царя Приама Троил. Крессида и Троил поклялись друг другу в верности и любви, однако в последующем Крессида изменила Троилу с Диомедом, хотя и испытывала при этом чувство вины.

Крессида воспринималась как символ женского непостоянства и неверности не столько в связи с содер­жанием самого мифа, сколько благодаря произведению Сент-Мора «Роман о Троиле», написанному в 1160 г. Следует отметить, что не все авторы расценивали по­ведение Крессиды столь однозначно. Так, например, Ченсер и Шекспир были склонны объяснять мотивы ее поступков в русле обычных человеческих слабостей, заслуживающих не" жестокого осуждения, а понимания и сочувствия.

Отрицательное отношение к женщине и страх перед ней нашли свое выражение в средневековых преследованиях и процессах ведьм. Мы подробно останавливались на этой стороне проблемы в книге «Семь путей к катастрофе» (Короленко, Донских, 1990) в разделе о фанатическом поведении. Здесь нам важно обратить внимание на то, что и в наши дни отголоски этого, кстати, не столь уж отдаленного прошлого можно найти, например, в детских сказках. Достаточно вспом­нить образы злой мачехи, бабы-яги, ведьмы, запираю­щей детей для того, чтобы их затем съесть. В сказках многих авторов, например братьев Гримм, Андерсена, содержатся мотивы темного заколдованного леса, из которого нельзя найти обратный путь. Человек, попав­ший в такой лес, теряет дорогу, блуждает, нередко наталкивается на ведьмин домик, где ждет его гибель. С точки зрения психоаналитической интерпретации, в такого рода описаниях имеется скрытая сексуальная символика (зияющий вход в лес, спрятанный в нем домик), имеющая отношение к женским половым орга­нам, представляющим якобы опасность, угрозу для мужчин.