|
Во взгляде лакея, открывшего мне дверь, я ясно прочла следующее: «Здесь забавно в доме, и верхи, и низы… обеспеченности ты здесь не найдешь, но повеселиться все-таки можно. Ты можешь поступить в дом, моя милая!» Войдя в туалетную комнату, я была, таким образом, приготовлена — в силу этих смутных впечатлений — к чему-то особенному. Но, я должна в этом признаться, ничто не указывало мне на то, что ожидало меня здесь на самом деле. Барыня писала письмо за прелестным маленьким письменным столом. Весь пол был покрыт белым мехом вместо ковра. На шелковых стенах меня поразили гравюры XVIII столетия неприличного, почти непристойного содержания рядом с картинами на религиозные темы. Под стеклом масса старинных безделушек из слоновой кости, миниатюрных табакерок, статуэток из саксонского фарфора, хрупких и восхитительных. На столе туалетные принадлежности, очень богатые, все золото и серебро… Маленькая собачка, комок шелковой блестящей шерсти светло-коричневого цвета, спала на кушетке между двумя лиловыми шелковыми подушками. Барыня обратилась ко мне: — Селестина, ведь так? Ах, как я не люблю этого имени… Я вас буду звать Мери, на английский манер… Мери, вы будете помнить? Мери… да, это приличнее… Это тоже в обычае. Мы даже не имеем права иметь своего собственного, принадлежащего нам имени, потому что во всех домах есть девушки, кузины, собачки, попугаи, носящие то же имя, что и мы. — Хорошо, барыня, — ответила я. — Вы говорите по-английски, Мери? — Нет, барыня… Я вам это уже говорила. — Ах, правда… это очень жаль… Повернитесь немного, чтобы я вас лучше видела… Она осмотрела меня со всех сторон, спереди, сзади, в профиль, бормоча время от времени: — Нет, она недурна… она довольна мила… И внезапно: — Скажите мне, Мери, сложены вы хорошо… вы очень хорошо сложены? Этот вопрос меня поразил и смутил. Я никак не могла уловить связи между моей службой в доме и моим сложением. Но, не ожидая моего ответа, хозяйка сказала сама себе, осматривая с головы до ног всю мою особу в лорнетку: — Кажется, вы довольно хорошо сложены. Потом, обращаясь прямо ко мне, она объяснила мне с довольной улыбкой: — Видите ли, Мери, я люблю видеть возле себя только хорошо сложенных женщин… это приличнее… Но моему удивлению не суждено было скоро кончиться. Продолжая меня тщательно осматривать, она вдруг вскричала: — Ах, какие у вас волосы!.. Я хочу, чтобы вы иначе причесывались… Ваша прическа не изящна… а между тем у вас прелестные волосы, и нужно причесываться так, чтобы это видно было. Это очень важно — прическа!.. Подождите, вот так, в этом роде… — 808 —
|