|
— Больше не проси, — рад бы, да не осилю. Поэтому другое платье Маша, скрепя сердце, заказала знакомой портнихе в кредит, с ее материей, приняв обязательство уплатить через месяц, но сама не зная, на что рассчитывает, когда обязательство принимала. Срок приближался к концу. Денег, конечно, не было. Маша с трепетом ждала, что вот-вот портниха предъявит ей счет… надо либо виниться перед отцом и выдержать жестокую сцену, либо извернуться, перехватить деньжонок… Спросила у Ольги. — «Нет, сама на мели… и не в ладах с Полиной Кондратьевной, не смею просить». Маша совсем загрустила. Тоску ее заметили у Рюлиной, и Адель, оставшись наедине с девушкою, легко выпытала, в чём заключается ее печальная тайна. — Вот пустяки, — воскликнула она. — Стоит горевать. А мы на что? Сколько вам? — Тридцать два рубля, — с ужасом призналась Маша. — Ах, как страшно! — подумаешь, миллионы… О такой мелочи и Полине Кондратьевне не стоит говорить, я ссужу вас из своих. Я ждала все-таки палочку с двумя нулями… — Что вы, что вы, Адель, как можно! Я ста рублей и в руках никогда не держала. — Вот, возьмите, Люлю… укротите вашу свирепую кредиторшу… Как не стыдно было давно не сказать?.. Скрытная!.. А заказов ей вперед не давайте. Между нами говоря, она шьет на вас отвратительно. Прачкам так одеваться прилично, но хорошенькой изящной барышне непозволительно. Разве это туалет — на тридцать два рубля? — У меня нет средств одеваться дороже. Адель ласково обняла Лусьеву. — Зато у вас есть друзья, которые заботятся о вашей красоте больше, чем вы сами. Полина Кондратьевна давно уже просила меня предложить вам ее кредит у madame Judith, но я все забывала… Ну а теперь, раз к слову пришлось, — хотите? — В долг? Нет, Адель, я не могу должать. — Вот?! Почему? — Долг платежом красен. Я бедная. Откуда возьму денег расплатиться? — С кем? С мадам Юдифь? Полина Кондратьевна платит ей два раза в год. — Нет, с Полиной Кондратьевной. Адель опять ударилась смеяться и трепать Машу по плечу. — С Полиной Кондратьевной? Полно, не смешите, Люлю, когда она требует долги? С кого? Это у нее страсть — баловать нас, молодежь. Я, Жозя, Ольга — все у нее по уши в долгу, без отдачи. Разве мы, бедные церковные крысы, в состоянии так франтить, если бы не она? Все живем ее кредитом, и никогда ни у кого никаких неприятностей. А вы сейчас у нее в особенной милости, фаворитка. Она рада будет, вы ее обяжете. Ведь ангел же, воплощенная доброта. Рада все отдать, если кого полюбит. Хорошо, что у нее нет близких родных. А то ее давно в опеку взяли бы, — честное слово. — 1022 —
|