|
Работаю в тысячу раз больше, чем с начала моего пребывания на Немецкой улице. Там бесконечно мешал мне мой милый зять. Когда я была дома, он совершенно не терпел, чтобы я занималась чем-нибудь другим, кроме приятной болтовни с ним. Мне приходилось из-за этого вести войну против него. Через несколько дней он и Броня соскучились по мне и зашли навестить меня. Я угостила их холостяцким чаем, а после мы сошли вниз повидать супругов С., живущих в том же доме». Мари не единственная студентка, располагающая лишь ста франками в месяц: большинство польских подруг такие же бедняки, как и она. Некоторые живут по три и по четыре в одной квартирке и сообща столуются. Другие живут одиночками и тратят несколько часов в день на хозяйство, кухню, штопку, но благодаря своей изобретательности едят сытно, живут в тепле и одеваются более или менее изящно. Мари слишком дорожила своим спокойствием, чтобы жить с подругами в одной квартире, слишком увлеклась работой, чтобы заботиться о комфорте. Да если бы и захотела, то оказалась бы для этого негодной: с семнадцати лет она служила в чужих людях и, отдавая семь-восемь часов в день урокам, совершенно не имела времени стать хозяйкой. То, что Броня усвоила, ведя хозяйство в отцовском доме, было неведомо Мари. И в польской колонии проходит слух, что «пани Склодовска не знает даже, из чего варится бульон». Она не знала этого и не хотела знать. Зачем тратить целое утро на раскрытие тайн домашнего стола, если за это время можно усвоить несколько страниц физики или произвести в лаборатории интересный опыт? Все обдумав, она вычеркнула из программы своей жизни всякие развлечения, дружеские вечеринки, общение с людьми. Совершенно так же она приходит к убеждению, что материальная сторона жизни не имеет ни малейшего значения, что она просто не существует. Исходя из этого, Мари создает себе какой-то спартанский, очень странный образ жизни. Улица Фляттер, лотом бульвар Пор-Рояль, улица Фейянтинок… Все комнаты, в которых последовательно живет Мари, схожи скромностью своей цены и отсутствием комфорта. Сначала она поселяется в доме с меблированными комнатами, где живут студенческие молодожены, врачи, офицеры. Затем, в погоне за полной тишиной, она снимает мансарду под крышей одного частновладельческого дома. За пятнадцать-двадцать франков можно найти убежище — малюсенькую комнатку со слуховым окошком на скате крыши. В это окно, прозванное «табакеркой», виден квадрат неба. Ни отопления, ни освещения, ни воды. И вот в такой комнатке Мари расставляет свое имущество: складную железную кровать с матрасом, привезенным из Польши, железную печку, простой дощатый стол, кухонный стул, таз. За ними следует керосиновая лампа с абажуром ценой в два су, кувшин для воды (воду надо брать из крана на площадке лестницы), спиртовая горелка размером с блюдечко, которая в течение трех лет служит для готовки кушаний. У Мари есть еще две тарелки, нож, вилка, чайная ложечка, чашка и кастрюля. Наконец водогрейка и три стакана, чтобы можно было угостить чаем Длусских, когда они заходят навестить Мари. В тех редчайших случаях, когда бывает у нее прием гостей, закон гостеприимства остается в силе: хозяйка разжигает маленькую печку с трубой, протянутой сложными извивами по комнате. А чтобы усадить гостей, вытаскивает из угла большой пузатый коричневый чемодан, обычно исполняющий обязанности платяного шкафа и комода. < — 96 —
|