|
У.Льюис. Портрет Т.С.Элиота. 1948 год Содержание эпиграфа – рассказ о великой пророчице, Кумской сивилле, выставленной на посмешище и мечтающей умереть, потому что она прожила слишком долго и слишком сильно состарилась. Таким был для Элиота окружавший его мир – безнадежно старым и дряхлым. Крайне сложный язык поэмы оказался настолько непонятным, что в более поздних изданиях автору пришлось добавить свои комментарии, чтобы объяснить публике некоторые идеи. В частности, он пояснил, что на создание поэмы огромное влияние оказала средневековая легенда о Святом Граале и знаменитая работа английского этнографа Д.Фрейзера «Золотая ветвь». Формально ни о Граале, ни о первобытных культах, описанных Фрейзером, в поэме нет ни слова. Действие ее происходит в послевоенной Европе, однако образы Данте, античной поэзии и мифологии, елизаветинской Англии создают сложный фон, из которого становится ясно, что все происходящее находится вне времени – или, скорее, принадлежит различным эпохам. Образы героев накладываются друг на друга. Они то разделяются, то превращаются в одну и ту же символическую фигуру. Некоторые исследователи считают, что мифы, которые Элиот объявил источником своего вдохновения, на самом деле были использованы им уже в последний период работы над поэмой. Они были нужны ему для того, чтобы придать единство разрозненным поэтическим отрывкам, и, наложив структуру «вечных» образов и сюжетных линий на свой текст, вывести своих героев в новое, более высокое измерение. Вообще, использование мифов – крайне популярное в литературе XX века – давало Элиоту возможность увидеть вечные проблемы и ценности в сегодняшнем дне, взглянуть на весь путь развития, пройденный человечеством. Для Элиота древние верования были крайне важны еще и из-за его сильной религиозности и сосредоточенности на философских проблемах. С каждым годом он все больше приходил к убеждению, что поэзия не должна выражать чувства одного– единственного человека. Ее задача, по его мнению, в описании некоторых всеобщих, вечных структур и явлений. Завораживающая, гипнотическая музыкальность загадочного финала «Бесплодной земли», носящего многозначительное название «Что сказал гром», восходит к древним заклинаниям или индийским песнопениям… Кстати, и в последующие годы Элиот придавал большое значение звучанию своих стихов, которые, по его мнению, должны были напоминать магические заклинания или песнопения. Сохранились записи чтения им своих произведений. Известно, что они производили сильное впечатление, но часто и разочаровывали слушателей, надеявшихся услышать что-то вроде «толкования» автором его все более и более усложнявшейся поэзии. Однако Элиот, читая стихи, практически не обращал внимания на их смысл, всегда подчеркивая музыкальность, выделяя аллитерации, звукосочетания и произнося свои тексты нараспев, подобно древнему шаману, распевавшему гимны богам… — 88 —
|