|
…Тем из вас, кто уже успел вплотную познакомиться с Михаилом Булгаковым, эти строки непременно напомнят некоторые его страницы. Самого-то Егора Гайдара, как и его одноклассников, знакомила с Булгаковым еще в 9-м классе их любимая учительница Ирина Данииловна. И он наверняка иногда смотрел на себя со стороны сквозь призму булгаковских романов – окрашенных непревзойденным юмором. И, конечно, он помнил «Записки покойника» – роман о прославленном московском Независимом театре, помнил и булгаковское описание администратора театра Филиппа Филипповича… «…Говорил ли мне кто-то или приснилось мне, что будто бы Юлий Кесарь обладал способностью делать несколько разных дел одновременно, например, читать что-либо и слушать кого-либо. Свидетельствую здесь, что Юлий Кесарь растерялся бы самим жалким образом, если бы его посадили на место Филиппа Филипповича. …Филипп Филиппович, полный блондин с приятным круглым лицом, с необыкновенно живыми глазами, на дне которых покоилась не видная никому грусть, – затаенная, по-видимому вечная, неизлечимая, – сидел за барьером в углу, чрезвычайно уютном…Филипп Филиппович был огражден от внешнего мира барьером, и в любой час дня на этом барьере лежали животами люди в самых разнообразных одеждах. Здесь перед Филиппом Филипповичем проходила вся страна, это можно сказать с уверенностью; здесь перед ним были представители всех классов, групп, прослоек, убеждений, пола, возраста… Но кто бы ни шел к барьеру, все, за редчайшими исключениями, имели вид льстивый, улыбались заискивающе. Все пришедшие просили у Филиппа Филипповича, все зависели от его ответа» (М. Булгаков, «Записки покойника»). «Все зависели от его ответа…» – именно так и обстояло дело в тот год, когда денег у государства почти что вовсе не было, а в долг уже не больно-то давали. Тот, у кого просят денег, всегда смотрит – а сможет ли должник отдать? Давать стали, когда увидели, что Россия выруливает наконец на тот путь, по которому давно идут преуспевающие страны. И значит, можно надеяться, что станет скоро платежеспособной. «Три телефона звенели, не умолкая никогда, и иногда оглашали грохотом кабинетик сразу все три. Филиппа Филипповича это нисколько не смущало. Правой он брал трубку правого телефона, прижимал ее к левому уху, а освободив правую, ею брал одну из протягиваемых ему записок, начиная говорить сразу с тремя – в левый, в правый телефон, потом с посетителем, потом опять в левый, в правый, с посетителем. В правый, с посетителем, в левый, левый, правый, правый. — 280 —
|