|
Продолжая традицию Иринея Лионского, Григорий Палама видит решающее превосходство человека над ангелами – в творческой способности, которая, в свою очередь, связана с обладанием материальным телом: “Мы одни из всех тварей, кроме умной и логической сущности, имеем еще и чувственную. Чувственное же, соединенное с Логосом, создает многообразие наук и искусств и постижений; создает умение возделывать (культивировать) поля, строить дома и вообще создавать из несуществующего (хотя и не из полного ничто, ибо это может только Бог). И все это дано только людям. И хотя ничто из того, что создано Богом, не погибает и не возникает само собою, однако, сопоставляемое одно с другим, через нас оно получает другую форму. И невидимое слово ума не только подчиняет себе движение воздуха и становится ощущением слуха, но может даже быть написанным и может быть увиденным в теле и через тело; все это Бог дал только людям, для веры осуществляя телесное пришествие и появление вышнего Логоса. Ничего подобного и никогда не бывает у ангелов” (Цит. по: Б. П. Вышеславцев, стр. 288). Но никогда не умирала, а в наше время заметно усилилась спиритуалистическая традиция, к которой в свое время примкнул Ориген. Как бы стыдясь земного, “животного” происхождения человека, мистики разных религий независимо друг от друга создавали фантастический образ космического, безтелесного Адама, жившего в небесном раю. “Низвержение” первого человека на землю и заключение его в “темницу тела” рассматривается ими как наказание: “земля для человека – место изгнания, а настоящая его обитель – звездное пространство” (Эндрю Томас, стр. 9). Демоническое происхождение этих взглядов очевидно; ложное благочестие не может смириться с мыслью, что Сам Творец, как нянька, “возился” с каким-то ничтожным земным младенцем. Но в христианском сердце эта картина вызывает иные чувства: ведь мы знаем, что Творец не только “возился” с человеческим младенцем, но со временем и Сам стал таким же младенцем: и родился этот младенец не в межзвездных пространствах, но в хлеву для домашнего скота... 5. Воспитать человека – значит сотворить его. Задача, которую мы перед собой ставим: на основе мифа реконструировать правдоподобный сценарий действительных событий, послуживших основой этого мифа. Заранее ясно, что такой сценарий может иметь несколько вариантов. Допустим, из множества племен на земле (общая численность людей-преадамитов в неолитическую эпоху составляла по разным оценкам от I до 4 млн.), Всевышний выбрал одно, в котором отклонения от Его плана эволюции оказались наименьшими: речь может идти прежде всего о качестве племенного генофонда. Наконец, в этом племени рождается младенец, который, с точки зрения Творца, биологически безупречен и полностью пригоден для Его целей. Племя, как и всякое другое, уже имеет свой язык, свои культурные обычаи, свои приемы воспитания: все это начинает воздействовать на ребенка с первых дней его жизни, входит в него буквально “с молоком матери”. Поскольку Творец намерен существенно перестроить душу этого существа, дать ему новый импульс, новое направление развития, то младенца надо своевременно изолировать, изъять из обычной среды, пока в его душе не закрепились навыки, которые помешали бы этим изменениям. Итак, Всевышний сходит на землю с тем чтобы Самому заняться его воспитанием. Вот здесь и начинаются драгоценные подробности, отраженные в языке и мифе. Прежде всего, надо приготовить для младенца теплое и уютное место: для этой цели лучше всего подходит небольшое поросшее мягким мхом углубление в скале, в которое не проникают ветер и дождь. Каменное дно пещеры должно быть теплым и микроклимат в ближайшей окрестности – мягким в любое время года: чтобы младенец мог безопасно “гулять” за пределами своей колыбели. Это возможно, например, в горной котловине, в которой есть теплые подземные источники. — 46 —
|