Истина и идолы

* * *

Достаточно всего лишь представить себе последовательное существование нескольких поколений людей, совершенно лишенных веры в моральные абсолюты, чтобы ясно осознать тупиковость и безысходность подобной цивилизации. Если все же допустить возможность продолжения ее существования, то очевидно, что к ней по меньшей мере нельзя будет применить определение "человеческая". Это прекрасно понимал Ницше, когда называл будущее звероподобное состояние "белокурых бестий" сверхчеловеческим существованием. Современный американский релятивист Ричард Рорти в своей работе "Релятивизм: найденное и сделанное" четко и прямо определяет свое кредо: "…прагматисты исходят из Дарвинова описания человеческих существ как неких животных, которые стараются как можно лучше приспособиться к окружающей среде, совладать с нею, стараются создать такие инструменты, которые бы позволяли испытывать как можно больше удовольствий и как можно меньше страданий" [54]. Как можно больше удовольствий, как можно больше пользы и выгоды, как можно более полное удовлетворение эгоистических желаний - вот почему, по мнению Р. Рорти, "выгоды современной астрономии и космонавтики перевешивают преимущества христианского фундаментализма" [55].
Именно истины христианского фундаментализма не дают покоя теоретикам релятивизма. Ведь ради сокрушения христианской этики он и был придуман. Если в марксизме речь об относительности нравственных начал жизни велась исподволь, под прикрытием пышных одежд якобы объективного (!), научного (!) исследования истории, учета меняющихся классовых потребностей и интересов, то Ницше и не думает скрывать подлинные задачи релятивизма, который вовсе не направлен на то, чтобы независимо исследовать существующие ценности, осмыслить их и систематизировать, создать их перечень или каталог. Подлинная цель релятивизма - собрать все, что противостоит традиционной идеалистической этике и духу христианской морали, чтобы основательно дискредитировать их, лишить доверия, очернить и разрушить. "Странствуя по многим областям и утонченных и грубых моралей, господствовавших до сих пор или еще нынче господствующих на земле, я постоянно наталкивался на правильное совместное повторение и взаимную связь известных черт - пока наконец мне не предстали два основных типа и одно основное различие между ними. Есть мораль господ и мораль рабов" [56].
Мораль господ противостоит морали рабов. ""Рим против Иудеи, Иудея против Рима" - до сих пор не было события более великого, чем эта борьба, эта постановка вопроса, это смертельное противоречие",- пишет Ницше [57]. Ценность сострадания и мораль сострадания должны быть отброшены. Ницше рассматривает "мораль как болезнь" [58]. Вера в мораль, убежден он, пошатнется при выявлении условий и обстоятельств, из которых она произросла. Из каких же? Из превращения слабости в заслугу, бессилия - в доброту, трусливую подлость - в смирение и т. д. и т. п. [59] Мораль - симптом вырождения, и она должна быть отвергнута имморализмом борьбы за власть и господство, имморализмом физиологических (природных) потребностей и интересов.
После Ницше, скончавшегося в 1900 году, накал страстей вокруг теории атеистического релятивизма несколько снижается. На удивление мало новых аргументов появилось в ее базе данных. Причем все новое - это более или менее безголосые перепевки того главного, что сделано немецким имморалистом. Самые шокирующие утверждения постницшеанских европейских философов и американских прагматистов таковы: "моральный выбор - это не выбор между абсолютно правильным и абсолютно ложным, а всегда лишь компромисс между конкурирующими принципами" и вообще "нет ничего абсолютно правильного или абсолютно неправильного" [60]. Есть одна лишь относительность правильного или неправильного. Безапелляционность Ницше сменяется и смягчается готовностью на любой компромисс. Границы между добром и злом все больше размываются, нет и не должно быть никакой борьбы между ними в каждом человеке, в каждой душе. Индифферентность, равнодушие, безучастность, безразличие - это молчаливый компромисс со злом. Но возведение молчаливого компромисса со злом в ранг "новой" нормы - вовсе не норма морали, а всего лишь стандарт релятивистского аморализма.