|
И что наиболее важно в контексте этой книги, терапевт должен помочь клиенту определить, что конкретно, мешает ему, клиенту, достичь своей цели самостоятельно. И как бы он мог обрести возможность самостоятельного управления своей жизнью. И что может в этом процессе сделать он сам, и в чем ему нужна помощь? И когда мы договоримся о первом этапе, и определим критерии его продолжительности и критерии его результативности, мы и можем заключить контракт. И так психотерапия (психотерапевт) сначала создает условия для своей работы, а потом работает. Так что же она психотерапия, делает, когда работает? Думаю что, читатель предполагает всю сложность ответа на этот вопрос. То, что я буду писать дальше есть мое маленькое интуитивное прозрение, мой миф, и поэтому я не претендую ни на какую, ни будь строгую научность, ни на провидческо - пророческую, догматическую (как у Берта Хеллингера) убежденность, основанную на каком-то мистическом опыте. Это так, частное мнение. Поэтому хотите, верьте, хотите, нет. Психотерапия создает для человека новый миф о его жизни, и в этом мифе самореализующееся пророчество о его новой жизни и вероятности обретения новых возможностей. Психотерапия создает новый, абсолютный, личностно-окрашенный, историчный, целостный множественный, наполненный смыслом, миф об утверждении личности в вечном бытии. Сложно, да? Множество слов вызывает желание не согласиться с ними и бросится в атаку. Понимаю вас дорогие читатели. В начале двадцать первого века говорить о мифе, а не о науке, по меньшей мере, глупо. Наука и ее достижения правят миром. По этому попробую вместе с А. Ф. Лосевым, о котором я уже упоминал, мифологичность обосновать. Делать это буду, имея в виду прикладное значение этого обоснования. Мне на самом деле нужно не столько убедить вас дорогие коллеги в мифологичности нашей жизни, сколько вывести вас на поиск уже упоминавшихся мною пресловутых личностных тормозов, которые и есть психотерапевтическая мишень для наших интервенций. И, что очень важно, перестать верить в недостаточность своих знаний, и искать все ответы в новых, уточненных, инструкциях по эксплуатации того или иного метода. И разбудить творчество, креативность. Создать возможности для нашего с вами профессионального развития и высокой эффективности. Снять наши с вами личностные тормоза, основанные на нашей догматической вере в какой-нибудь научно-обоснованный, единственно правильный, психотерапевтический метод. Догадываюсь, что изменить убеждения (веру), особенно у здоровых людей, которые свой профессиональный кризис еще не переживали, чрезвычайно трудно. Такие попытки всегда вызывают сильные эмоции. Что ж, это нам психологам полезно. Ведь, правда же, что сильные эмоции не самый научный способ доказательства. А, тем не менее, борьба научных школ ведется часто не на жизнь, а на смерть. И для многих честь (вера) дороже жизни. И они готовы умереть за свои убеждения. Я, честно говоря, на стороне Галилея, который отрекся. Поверил в возможность ошибочности своих доказательств, и тем самым получил возможность их проверки, и дальнейших изысканий. А многие думают, что он просто трус. — 27 —
|