|
Так что я вернулся в терапию уже взрослым, и тогда у меня появилась возможность пройти обучение. Мне, не имеющему медицинского образования и диплома по психологии, невозможно было проходить академическое обучение психотерапии. Я решил получить диплом магистра по психотерапии в Лондоне, который признавался моим Универстетом (Антиох, Йеллоу Спрингс, Огайо, США). Я получил этот диплом и работал шесть лет. За это время университет обанкротился, и нам перестали платить. Мне предложили другое преподавательское место, где требовались навыки обучения и консультирования, а затем желание работы стало настолько велико, что мой врач посоветовал мне уехать из Антиоха. Я не знал, что делать, но появились клиенты. С этого момента я в основном занимался тем, что пытался, с одной стороны, найти способы сочетать терапию и академическую работу, и с другой — продолжать свое обучение. — Не могли бы Вы рассказать о том, чем Ваш подход отличается от подхода Лоуэна? — У Лоуэна сейчас трудный момент. По слухам, Фрейду удалось полностью опровергнуть самого себя в 23 томах, а затем Бион сделал это еще лучше, в рамках одной книги. И Лоуэн в своем преклонном возрасте проходит такой же цикл. Я думаю, основное различие (если ставить вопрос подобным образом) состоит в том, что Лоуэн считает: он способен диагностировать человека по телу, и отношение между терапевтом и клиентом имеет не очень большое значение. Я полагаю, что отношения, развивающиеся между нами двумя, очень важны, и если я буду внимательно слушать, то смогу на основе слов, которые использует клиент (являющихся на самом-то деле словами тела), более точно понять и поставить диагноз происходящего в человеке — и психологически, и физически. В то время как Лоуэн очень хорошо владел своим мастерством, я знал других людей, пытавшихся повторять Лоуэна. Они твердили клиентам: “Видите это, видите то... Что вы видели?” Бедный клиент либо был ошарашен, либо воспринимал этот набор слов как нечто недостижимое, чувствуя, что у него нет необходимых навыков. Мне значительно интереснее основываться на навыках, которые уже есть у клиента, и пытаться (почти с первого же сеанса) находить способы помогать клиенту, открывать ресурсы, которые уже есть у него, придавать клиенту новые силы. Одна женщина, с которой я работаю, утверждает, что не знает, на чем она стоит, и чувствует, что ноги некуда поставить. Хотя сначала женщина и отрицала тот факт, что может существовать какая-либо связь с проблемой, которую она хотела обрисовать, и ее жизнью в этом мире, она продолжала возвращаться к метафорам про ноги и к разговору о том, как ей страшно встать. Предположим, пациентка приходит на следующую сессию, или на сессию номер икс. Есть немалая вероятность, что много работы будет проделано по поводу вспоминания того времени, когда она училась ходить, но важнее вспомнить, в какое время ей было трудно встать — буквально или метафорически. В дальнейшем мы будем использовать упражнения, которые помогут ей укрепить ноги, и попытаемся отследить, какие изменения произойдут по мере того, как она начнет чувствовать большую силу и поймет, что может создавать место для себя. Пациентка вскоре, вероятно, почувствует, что в состоянии вставать, опускать ногу или стоять самостоятельно. — 242 —
|