|
— Как Вы контролируете качество своей работы во время сессии? — Здесь не может быть абсолютных критериев. Критерии по большей части подразумеваются, или же они не осознанны, и, следовательно, потенциально могут быть мистифицированы. Для меня не является мистикой хороший разговор, и под этим я подразумеваю, что мы забываем себя, и ясно, что человек говорит о чем-то реально значимом для него. Мне кажется это очевидным, даже несмотря на то, что рождает тревогу, когда отношения заканчиваются. Никто не знает, что это такое. Рон Гринвуд заявил: “Моя философия футбола очень проста. Вы либо получаете мяч, либо нет”. Что ж, я думаю, это верно и в отношениях между людьми. Но последствия этого очень болезненны, и пациенты могут продолжать, как это нередко бывает, все отношения, не признавая или отрицая тот факт, что терапия уже завершилась. Когда курс заканчивается, к этому следует проявить особое внимание в анализе. Люди действительно должны заняться чем-то другим. — Ваш диалог с пациентами может быть, судя по всему, основан на понимании на основе эмпатии... — О, я думаю, язык эмпатии и понимания — мистификация. Мы не знаем, что значит быть кем-то другим, мы только воображаем. Люди не понимают друг друга. Они изобретают и переизобретают, формулируют и переформулируют. Я приписываю вам что-то касающееся вас, а вы возвращаете мне это и говорите, что думаете по данному поводу. И так без конца. Вы в чем-то отличаетесь от меня. Вы — человек. Люди не подлежат пониманию. Создаются впечатления, которые мы склонны описывать. Нам кажется, что мы чувствуем, будто нас понимают. Я думаю, такое чувство, вероятно, означает нечто вроде ощущения: кто-то уловил на уровне образов нечто, касающееся его собеседника и т.п. Но думаю, все это психологическая болтовня. — Меня, как и Вас, интересует экзистенциализм... Однако бессознательное для Вас так важно... — Я думаю, что не менее важно представлять жизнь и без бессознательного. Вам необходимо уметь вникать в противоречивые идеи. Именно поэтому, я думаю, очень полезно иметь при себе Сартра и Фрейда. Фрейд утверждает: “Именно бессознательное в некотором смысле определяет жизнь человека”. Сартр говорит: “Это дурная вера, мы готовы сделать все, чтобы избежать выбора при неизвестном будущем”. Нам нужны обе точки зрения. Я действительно так думаю. Как сказал Сартр, идея бессознательного, может быть, самая плохая часть той дурной веры, которую мы, современные люди, приняли. Не думаю, что это совершенно верно. Но можно и так. — 224 —
|