|
— Другие подходы... — Видите ли, мистификация психоанализа отчасти связана с тем, что вы действительно не можете знать, что происходит в психоанализе. Человек приходит и описывает свой анализ, и это может соответствовать моим пристрастиям в отношении определенного типа анализа, но правда в том, что я действительно не знаю, что происходило в том анализе. Я наблюдал много “несчастных случаев” ортодоксального фрейдистского анализа и ортодоксального анализа по Кляйн. И под этим я подразумеваю, что все люди чувствуют: их проблемы были неверным образом истолкованы или лечение, которое они проходили, причинило им вред. Не думаю, что лечение само по себе было травмирующим, но тем не менее оно воспринималось как таковое. Мне не нравятся типы анализа, где травма ребенка с недоступным в настоящее время родителем просто воссоздается заново. Мне действительно неинтересно быть чрезвычайно авторитетным, тихим, глубоким, задумчивым, иначе говоря, представлять из себя некоего оракула. Мне значительно ближе обыкновенный разговор, чем какой-то эзотерический обряд. Наверное, люди занимают позицию внутреннего превосходства просто из страха. Совершенно ясно, почему людям нужно верить или быть ортодоксальными, что бы это ни значило. Возможно, по этим же самым причинам, по которым другим следует быть эклектичными. Скажем, люди обладают различными способами самоориентирования. Я осторожно отношусь к тем, кого действительно беспокоит тот факт, что вокруг — миллионы видов терапии. Я думаю, это прекрасно. И я полагаю, необходимо быть ответственным. Например, если человек ведет ребенка к психотерапевту, думаю, ему следует расспросить терапевта о том, что он вообще думает о них. Родители будут очень удивлены, узнав, что некоторые психотерапевты думают о детях. Иными словами, вам надо осмыслить, в какую историю вы включаетесь. Потому что любой человек, отправляющийся к психоаналитику или к детскому психотерапевту, включается в разработанный набор историй о том, что такое человек, что такое развитие, что такое ребенок и т.д. Насколько позволяет ситуация, люди должны иметь возможность выяснять принципы работы.
— Несмотря на заинтересованность в других подходах, не чувствуете ли Вы себя ограниченным психоаналитической традицией? — Более или менее. Я ограничен аналитической и различными литературными традициями. Когда я пересекаюсь с гештальт-терапевтами или с другими психотерапевтами, некоторые из них мне нравятся, другие нет, многие виды терапии кажутся мне очень интересными. Но я думаю, человек неизбежно живет в очень ограниченном профессиональном мире. Отчасти — по выбору, отчасти — случайно. Райх, например, очень, очень интересен. Я думаю, очень странно, что Райх выпал из психоанализа. Для многих людей психоанализ чересчур — неправильное слово — интеллектуальный. Некоторые просто считают, что разговоры для них в терапевтическом отношении бессмысленны, и тогда им стоит попробовать что-то другое. Психоаналитическая терапия весьма специфична. Некоторым она подходит и не подходит другим. — 218 —
|