|
После двадцати я постепенно стал изучать различные дициплины йоги. Потом, в возрасте двадцати восьми лет, в связи с довольно гедонистическим стилем жизни, я заболел псориазом и был не очень здоров, но все еще занимался йогой. Тогда я уже не работал в театре и жил в горах, в Уэльсе, в изолированном доме, который мы с другом восстановили. Думаю, многие в начале 70-х уходили в горы, чтобы найти более естественный стиль жизни. У меня были пчелы, сад. В доме отсутствовало электричество, зато имелась родниковая вода: мы пробурили колодец, вернувшись к земле и к своим корням. Думаю, это стало для меня частью мужской инициации. Постройка собственного дома оказалась очень важной для моего сознания. Я думаю, посвящение в мужчины обычно происходит только через конкуренцию — футбольное поле и паб. Этого недостаточно. Поскольку мужское сознание было разбито первой и второй мировыми войнами, имелся недостаток доверия к принципу мужественности; мужчины не доверяли мужчинам. Наши отцы после войны эмоционально удалились от жизни и от своих сыновей. Я родился в 1947 году, так что очень сильно ощущал это на себе. Мой отец обычно говорил, читая газету: “Делай как мать велит, не нужны мне проблемы”. В конце 70-х я участвовал в акциях протеста по типу Ганди, сидя на месте, и попал в тюрьму (я провел в тюрьме неделю), это было очень интересно. Я очень многое узнал как бы “изнутри”. Мой отец сказал: “Что ж, теперь многое зависит от тебя, я свое сделал”. Это было отдаление от мужественности, наступившее после войны, отдаление от коллективной ответственности, от жизни. В прошлом году во время празднования Дня высадки союзников в Европе я сказал после долгих раздумий: “Спасибо, отец, за то, что ты сражался на войне”. Наступило молчание, затем он произнес: “Никто прежде не благодарил меня”. Это стало для нас примирением. Так что Уэльс помог мне обрести свою мужскую силу через стихийные земные энергии. Потом, перенеся псориаз, я понял, что мне надо предпринять какой-то важный шаг, и поехал в Индию. Я посещал курс обучения преподавателей йоги в Южной Индии. Неожиданно прорвались мои нарывы на спине, что стало частью процесса очищения и было очень похоже на то, что я называю очищением наследственных миазмов — наследственных физических черт, высвобождающихся с помощью йоги. Однако на курсах йоги в то время никто не мог реально справиться с подобной проблемой. Кто-то на курсах предложил: “Иди в город, там есть старик, он поможет тебе”. И тогда я на самом деле встретил своего Учителя. Его звали доктор Падманабха Пилла”. Он мог сказать: “Сначала это, потом то, затем делаешь то-то и то-то”. И всегда попадал в точку. Учитель сказал: “Походи по Индии восемь месяцев и через год возвращайся. Если ты очистишься, я возьмусь за твое дальнейшее развитие в йоге”. Это было очень во многом похоже на Гуру Кула Васа — жизнь в доме учителя, а не большая организация. У него было только два или три ученика. Учитель практиковал очень глубокий массаж и определенные техники, составляющие сущность йоги: раньше я прорабатывал лишь разрозненные кусочки. Так я отправился по Индии. Я поднялся в место, называемое Бадринат, в Гималаях, куда хотят совершить паломничество многие индусы. Это место помогает высвободить энергию предков, базовую личностную структуру, обусловленную структурами, которые мы имеем: физическими, эмоциональными и умственными. — 105 —
|