|
Некоторые другие важные свойства изначально необходимы для того, чтобы правильно относиться к своей роли пастыря душ и к самоисследованию. Экзистенциальным терапевтам хорошо бы иметь достаточно широкую перспективу в рассмотрении человеческой природы и условий человеческой жизни. Их установки должны выходить за пределы культурных, классовых и национальных ограничений. Они не копируют идеологию какого-либо подхода или убеждения и не делают попытки обратить клиента в другую веру. Они развивают свой личный стиль, освобождая себя, насколько это только возможно, от любых терапевтических, политических или культурологических клише, которые могут их соблазнить. Призыв терапевта клиентам состоит в том, чтобы они думали за себя сами. Именно это, - думать за себя самому, находил для себя трудным Габриель. Он обратился за консультированием после того, как на протяжении нескольких недель не посещал колледж, чувствуя себя не в силах справиться с ситуацией, возникшей в классе. Габриель был молодым африканцем, находившимся в Великобритании только пару месяцев, который до приезда сюда серьезно сомневался, воспользоваться ли ему стипендией для обучения за границей. В своей родной стране он всегда был в очень привилегированном положении. 38 I. Цель и структура Он был старшим сыном видного члена своего общества и привык, что к нему обращаются с большим уважением, он также привык уважать и почитать старших. Термин культурный шок будет слишком мягким для того, чтобы выразить степень смятения Габриеля от того, с чем он встретился в Великобритании. Хотя он считал себя человеком очень широко мыслящим, он был поражен разнообразием взглядов, которое он встретил у своих товарищей-студентов. Возможно, что как раз потому, что он так широко мыслил, эти взгляды и оказали на него такое сильное воздействие. Хотя на его курсе было еще два других африканца, они держались достаточно обособленно, в то время как Габриель был немедленно принят в уже сложившуюся группу молодых британцев. Габриель чувствовал себя совершенно растерянным перед очевидными противоречиями между ценностями и ожиданиями своих новых друзей и теми, к которым он привык с детства, находясь в кругу своих родных и близких. Первые, похоже, предполагали, что он, как чернокожий, должен был быть участником борьбы за освобождение своего народа. Последние всегда учили его высоко ценить свою привилегию быть видным членом государственного общества. Ему казалось, что мир внезапно перевернулся с ног на голову. Все, что он привык рассматривать как честь и силу, было определено как бесчестье и угроза. — 44 —
|