|
И мы в ПО-терапии придаем большое значение изменению субъективного объяснения причин заболевания. В отличие от большинства школ психотерапии мы не считаем концепции пациента заведомо "дисфункциональными" (как это делают в когнитивной психотерапии) или "рационализациями", защитными механизмами (как это принято в школах глубинной психологии). Мы считаем "субъективные теории болезни" весьма важными характеристиками индивида, отражающими не только сугубо личную точку зрения этого человека, но и присущее ему понимание социальной и культурной реальности, в которой он живет. П р и м е р. Медицинская сестра 34 лет, незамужняя, видит связь между испытываемыми ею приступами паники и агорафобии и ее отношениями с инженером того же возраста, занимающим важную должность. Она начала испытывать приступы страха примерно семь лет назад, когда познакомилась с этим мужчиной. (Главным в ее "личной" теории является то, что она видит связь между страхами и проблемами в ее отношениях с мужчиной. ) В отличие от нее ее друг ведет себя уверенно, относится к ней обычно свысока и часто бывает агрессивен. До сих пор ей не удавалось успешно противостоять ему (страх, по мнению пациентки, как-то связан с агрессивностью и общим стилем его поведения). Не могла она и развивать с ним отношения. Мысли о разрыве также вызывают у нее сильнейший страх, объяснений которому она вообще не находит. Однако отношения причиняют ей большие страдания. Это явно тот элемент ее переживаний, которому она пока не может найти места в созданной ею концепции проблемы; однако, она, чувствует, что ее теория нуждается в дополнении. Пациентка, таким образом, понимает, что ее страх особенно усиливается тогда, когда она чувствует потребность в независимости, не желает быть контролируемой и хотела бы распоряжаться собой. (Ее субъективная теория болезни гласит: если невозможно будет в полной мере реализовать ее потребность к самостоятельности, это приведет ее к болезни.) На протяжении всей ее жизни проблема самостоятельности всегда имела для нее первостепенное значение. Поэтому она никак не могла понять, почему она выбрала такого человека, который постоянно ограничивает ее в удовлетворении этой важной для нее потребности (здесь в теории ее болезни снова обнаруживается пробел, в существовании которого пациентка отдает себе отчет). П р и м е р. Учительница 28 лет полтора года испытывает мучительное чувство внутренней пустоты. Ее посещают также мысли о самоубийстве. Часто она воспринимает себя как постороннего человека. Начались эти неприятности, когда пациентка решила переехать из родительского дома в собственную кооперативную квартиру. После принятия этого решения пациентка стала испытывать сильный страх. Возникновение этого состояния, было для нее неожиданным, объяснить которое она не могла. Психиатрическое лечение антидепрессивной терапией, нисколько не изменило ее состояние: чувство страха сохранялось. За два месяца до обращения к ПО-терапевту пациентка предприняла серьезную попытку самоубийства, к которому она тщательно готовилась и долго обдумывала. Пациентка считает, что ситуация, в которой она оказалась, — результат проблем, имевших место в прошлом. Объяснить, однако, что это за проблемы, она не может. Это вообще характерная черта многих субъективных теорий болезни: пациент считает, что причины теперешней проблемы забыты им или подверглись вытеснению. (Отсюда следует, что теория болезни, предлагаемая глубинной психологией, стала всеобщим достоянием.) — 31 —
|