Играть по-русски. Психодрама в России: истории, смыслы, символы

Все попытки директора уточнить, сделать проблему более осязаемой обычно ни к чему не приводят. Протагонисту сложно понять точку зрения ведущего, ему кажется очевидной собственная позиция, а попытки разобраться в ней и прояснить ее вызывают только раздражение. Заключение контракта на реальные изменения на данном этапе зачастую невозможны. Переформулировка проблемы и ее уточнение становятся для директора главной задачей, которую он в этой ситуации не может проговорить и разделить с протагонистом. Директору приходится держать в голове три задачи: ту, которую сформулировал протагонист, те реальные изменения, которых можно добиться с точки зрения директора, и то, каким образом наличие этих двух задач можно решить в процессе психодрамы.

В общем виде цель директора можно сформулировать так: сделать внутренний мир для пациента чуть более доступным и дать ему возможность в безопасной и поддерживающей обстановке осознать противоречивость собственных желаний и убедиться в необходимости жертвовать частным ради главного. Достичь такой цели невозможно за одну терапевтическую сессию, для этого потребуется создание сплоченного группового контейнера, что занимает довольно длительное время.

Действие. Специально организованное психодраматическое пространство позволяет создать особую реальность, где представлена внутренняя жизнь протагониста. Внутри этого пространства разворачиваются взаимоотношения и конфликты внутренних ролей протагониста, определяющие его чувства и поведение. Протагонист имеет возможность увидеть этот мир, понять, как он устроен, и попытаться что-то изменить в нем.

Главные сложности в работе директора-психодраматиста или группового психотерапевта проявляются во время постановки драмы, когда “сложный” участник группы становится протагонистом. В этом случае его внутренний конфликт начинает разворачиваться на более глубоком уровне, и он непременно постарается сделать участником этого конфликта ведущего группы.

Ведущий в такой ситуации будет чувствовать себя в эпицентре того шквала чувств, которые испытывает протагонист. В ходе работы ему не раз придется иметь дело с противоречивым поведением протагониста, подвергающим испытанию способность терапевта сохранять ясность мысли. Такое поведение протагониста вызывает у психотерапевта сильный эмоциональный отклик. Возникает чувство, что клиент намеренно морочит голову и испытывает терпение терапевта. Такое поведение протагониста может вызывать сильные защитные или контрпереносные реакции.

Во время построения ключевой сцены, когда главной задачей психотерапевта является выведение на сцену всех необходимых действующих лиц, такой протагонист стремится расширить до бесконечности их список (это наблюдение было сделано во время совместной работы с Евгенией Шиль­штейн). Подобная тенденция усиливается, когда протагонисту по ходу построения сцены приходится встречаться с неприятными или пугающими его чувствами, которых ему удается избегать в повседневной жизни. Его тревога резко повышается, и он реактивно вводит новый персонаж. У терапевта же возникает ощущение, что с каждой минутой количество персонажей все нарастает и нарастает и разобраться в них нет никакой возможности. В качестве ответной реакции у терапевта может возникнуть желание директивно удерживать минимальное количество действующих лиц в драме, что может сильно тормозить развитие терапевтического процесса.