|
Габриела: Надень на нее юбку. Я обернул лампу бумагой, получилась дама, и Габриела поставила ее на стоявший перед нами книжный шкаф.
Я: Это — мама? Габриела: Нет. Характерным для этого ребенка было то, что во время сеанса “да” и “нет” имели точное значение. Я: Габриела хочет стать такой, когда вырастет? Габриела: Да. Было еще несколько соприкосновений со мной, и из того, что происходило, я смог заключить, что налицо тревога. Я видел, как она потирала пальцем автомобильчик. Я знал, что речь идет о мастурбации, но по-прежнему ничего не говорил. Габриела: Этот автомобиль — глупый автомобиль. Он едет то туда, то сюда, а он так не должен. И стала вертеть его в руках. Потом взяла маленькую фигурку, которая у нее изображала женщину. Габриела: Эта дама всегда ложится. Она ложится, и опять ложится, и опять. Я: Это — мама? Габриела: Да. Я попытался выудить побольше информации, но безуспешно. Она продолжала играть, а потом сказала: “А что это у нас здесь?” Она говорила сама с собой: “Можно мне это... и это... и это?” А потом сказала нескольким зверюшкам: “Вы вставайте”. В отношении одной из зверюшек употребила слово “черный”. “Черный — это ничего. Что это?” Мне было очень интересно, как Габриела применяет понятие “черный”, и эта тема получила новое развитие. Я: Черное — это то, что не видно? Габриела: Мне тебя не видно, потому что ты черный. Я: Ты имеешь в виду, что когда я далеко, я черный и тебе меня не видно? И тогда ты просишь поехать ко мне и хорошенько на меня посмотреть, и тогда я становлюсь светлым или еще каким-то, только не черным. Габриела: Когда я уезжаю и смотрю на тебя, ты весь становишься черным, да, доктор Винникотт? Я: Поэтому через какое-то время тебе нужно меня увидеть, чтобы опять сделать меня белым. Казалось, с этой идеей она покончила и продолжала игру со всеми ее подробностями. Попробовала поставить маленькую фигурку на платформу, но это оказалось непосильной задачей, и в попытке ее решить она стукнулась головой о мое колено. Я не мог полностью понять, что случилось. Я: Если бывает большой перерыв, ты начинаешь беспокоиться насчет этого черного существа, которого представляю я, когда чернею, и тогда ты не знаешь, что же это за черное существо. В данном случае я имел в виду черную маму и черные предметы ее тревожных состояний. Габриела: Да [это звучало действительно убедительно]. Я: Поэтому, когда ты приезжала, ты могла хорошенько на меня посмотреть, чтобы я опять стал белым. — 71 —
|