Часть гомосексуальной поэзии Апулея сохранилась Нет полной уверенности в том, что в культуре его времени гомосексуализм был предметом каких-либо обсуждений, — в том смысле, как это делает фон Франц, — поскольку он практиковался достаточно широко и не составлял повода для рефлексии ** М - L von Franz A psychological Interpretation of the Golden Ass ofApuleius 1980, p 20 35 испробовать те же самые чары и на себе, но тут происходит путаница, и вместо совы Луций превращается в осла. Внешний вид Луция до и после превращения достаточно точно демонстрирует нам юношеское расщепление Диониса/Приапа. Когда Луций встречает свою старую няню Биррену, служившую ему еще до превращения, та узнает его только благодаря сильному сходству с его матерью, Сальвией: «...благородная честность покойной Сальвии, матери, и правильная пропорциональность тела, соразмерный рост, стройность без худобы, умеренная красота в лице, светлые от природы вьющиеся волосы, глаза голубые, но зоркие, орлиный взгляд, смягченный нежностью, очаровательная и свободная поступь!» * Но после превращения в центре внимания оказывается, собственно, приапическое: «... волосы мои (на руках) утолщаются до шерсти, нежность кожи моей грубеет до шкуры, да на конечностях моих все пальцы, потеряв разделение, соединяются в одно копыто, да из конца спинного хребта вырастает большой хвост. Уж лицо огромно, рот до ушей, и ноздри открылись, и губы висят, к тому же и уши несоразмерно вытягиваются кверху, покрытые шерстью. И ничего утешительного в злостном превращении моем я не видел, если не считать того, что мужское естество мое увеличилось, хотя я и был лишен возможности обладать Фотидой».** В таком унизительном виде он прошел через ряд фантастических, часто носящих сексуальный оттенок приключений. Из этого, по-видимому, следует, что Луций в образе осла олицетворяет психологическое отделение фаллической энергии героя повествования Апулея, и, что сам роман представляет поиск воссоединения. И вновь все завершается не самим фаллическим богом, а, Цит. по: Апулей. Метаморфозы и другие сочинения. М., 1988, с, 126. ••Там же, с. 155;, 36 Луций. наблюдающий как Пимфила превращается в сову (Петроний «Сатирикон») 37 в данном случае, богиней Изидой, которой, в конечном счете и посвящает себя целиком Луций. Таким образом, фаллический поиск превращается в своего рода бессознательную побочную сюжетную линию в соотношении с сознательным поиском Луцием магической силы, которая, так сказать, выступает как поиск эгоудовлетворения путем инфляции. — 17 —
|