|
В своей многолетней деятельности практика-аналитика мне приходилось нарушать тот или иной «совет по технике» Фрейда. Например, я не придерживался принципа «лежачего положения пациента», поскольку считался с неукротимыми импульсами больного вскочить, бродить по комнате, говорить, не спуская с меня взгляда. Сложные реальные ситуации, иногда несознательные выходки больного ставили меня перед альтернативой — прекращать анализ или его продолжать вопреки правилу об ответном финансировании. Я, не колеблясь, принимал последнее, о чем не сожалею. Часто был совершенно неприемлем принцип проведения анализа в обычной профессиональной обстановке. В некоторых тяжелых случаях я рекомендовал пациенту несколько дней провести в постели, освободив его от прихода ко мне в кабинет на сеанс. Нередко в результате шока, вызванного прекращением анализа, я был вынужден его продлить до вывода пациента из шокового состояния, а в дальнейшем увеличить ежедневный курс на два-три часа. Если я так не поступал, то провоцировал возрастание сопротивления, даже дословное повторение рассказа об инфантильных травмах. Требовалось много времени, чтобы вывести пациента из тяжелых последствий такой бессознательной идентификации. Главный принцип анализа — отказ, которому излишне строго следовали многие коллеги (когда-то и я), быстро распознавался активными невротиками и использовался в качестве удобного источника ситуации сопротивления, пока врач не лишал их этого оружия посредством эластичной уступчивости. Конечно, я не раз корил себя за эти и другие отступления от «основного правила», пока меня не успокоил опытный специалист, объяснивший, что рекомендации Фрейда рассчитаны на новичков, чтобы уберечь их от грубых ошибок и просчетов. Опытному аналитику, вполне понимающему последствия своих решений, предоставлена широкая свобода выбора. Большое число «исключительных случаев» побуждает меня сформулировать практически признанный принцип, а именно: «принцип удовлетворения», который применяется наравне с принципом отказа. Я пришел к выводу, что результативность активной техники нельзя всецело сводить к применению «отказа», т.е. к«усилению напряжения». Когда я требовал от пациентки не скрещивать ноги, то фактически создавал либидозную ситуацию отказа, что влекло за собой усиление напряжения и мобилизацию вытесненных психических содержаний. Но когда той же пациентке я объяснил необходимость отказаться от явно жесткой зажатости мускулатуры и разрешил свободу движений, то такое мероприятие было бы правильнее назвать релаксацией в отличие от усиления напряжения. Надо признать, что психоанализ фактически применяет эти два противоположных средства: создает отказом повышение напряжения и релаксацию предоставлением свободы. — 141 —
|