Тело и подсознание

Лишить «такт» его мистического характера как раз и было основным мотивом, побудившим меня к написанию данной статьи; однако я признаю, что только затронул эту проблему, но отнюдь ее не решил. Что касается возможности формулировки позитивных советов для оценки некоторых типичных динамических отношений, то здесь я, пожалуй, несколько более оптимистичен, чем мой критик. Впрочем, его требование, что аналитик должен быть опытным и нормальным, примерно совпадает с моим требованием: завершенный анализ является единственной надежной основой хорошей аналитической техники. Само собой разумеется, у хорошо проанализированного аналитика процессы вчувствования и оценки, о которых я говорил, разыгрываются не на бессознательном, а на предсознательном уровне.

Очевидно, под влиянием приведенных выше предостережений мне хочется точнее выразить и другие высказанные здесь мною взгляды. Я имею в виду положение о том, что достаточно глубоко проникающий анализ характера должен покончить со всякого рода сверх-Я. Человек с совсем уж последовательным складом ума мог бы истолковать это так, что моя техника хочет лишить людей всех их идеалов. На самом деле моя борьба направлена только против ставшей бессознательной, а потому не поддающейся влиянию части сверх-Я; но, разумеется, ему нечего возразить на то, что обычный человек сохраняет в своем предсознательном сумму положительных и отрицательных примеров. Однако ему не придется столь раболепно подчиняться этому предсознателъному сверх-Я, как прежде он подчинялся бессознательному образу родителей.

25. Принцип релаксации и неокатарсис
(1930)

Уважаемые дамы и господа! Впечатления от прогресса в технике анализа, надеюсь, не заслонят от вас незаслуженно забытую традицию, которая, как это ни парадоксально, может быть научным прогрессом. Психоаналитические исследования Фрейда охватывают огромную область: индивидуальную психику, массовую психологию, историю культуры, а в последнее время даже новейшие воззрения на жизнь и смерть. Развивая скромный метод психотерапии до полноценной психологии и выработки мировоззрения, исследователь был вынужден временно концентрироваться на какой-либо одной проблеме, оставляя другие в стороне, что отнюдь не означало отказ от ранее достигнутых завоеваний. К сожалению, мы, его ученики, были склонны воспринимать актуальные высказывания Мастера как единственную истину в последней инстанции, что порой заводило в тупик. Мое собственное положение в сфере психоанализа, как ученика и учителя одновременно, дает право отметить некоторую односторонность такого восприятия и, отмечая несомненные новые достижения, выступить в защиту достойного старого опыта. Неразрывная связь в технике рабочего метода с научным содержанием психоанализа позволяет мне остановиться именно на содержательной стороне. Сначала кратко остановлюсь на предыстории психоанализа. Кстати, отмечу, что возникшее на последующем этапе разделение техники и теории анализа было чисто надуманным и дидактическим.