|
В чем суть этой функции, я в следующий раз попытаюсь вам объяснить. Не в том, разумеется, чтобы сделать этот элемент элементом господства. На самом деле, все строится, как вы убедитесь, вокруг неудачи. // февраля 1979 года. ПО ТУ СТОРОНУ ЭДИПОВА КОМПЛЕКСА VI КАСТРИРОВАННЫЙ ГОСПОДИН Господствующее означающее предопределяет кастрацию. Наука, миф, бессознательное. Дора и ее отец. Ненужный Эдип. Вам начинает казаться, должно быть, что изнанка психоанализа - это то же самое, о чем говорю я в этом году как о дискурсе господина. Я делаю это не случайно, так как у дискурса господина есть уже в философской традиции определенный кредит доверия. Однако под тем углом зрения, под которым я пытаюсь его рассматривать, он предстает несколько иначе, так как в нашу эпоху появилась, наконец, возможность выделить его в более или менее чистом виде - появилась благодаря тому, с чем мы непосредственно имеем дело, имеем дело на уровне политики. Я хочу сказать этим, что он содержит в себе все, даже то движение, что принимает себя за революцию или, точнее, то, что называют романтически Революцией, с большой буквы. Дискурс господина, собственно, революцию и завершает, замыкая собою круг. Оценка эта немного афористична, я согласен, но назначение ее и состоит, как у всякого афоризма, в том, чтобы осветить яркой вспышкой суть дела. На горизонте его вырисовывается тот самый факт, который нас - то есть вас и меня - так интересует: тот факт, что контрапункт у дискурса господина только один - дискурс аналитический, столь мало, казалось бы, для этого подходящий. Я назвал его контрапунктом, потому что симметрия между ними, если таковая имеет место - а она действительно имеет место - это симметрия относительно не линии или плоскости, а именно пункта, точки. Другими словами, получается он за счет замыкания того дискурса господина, о ко- по самим собой, характеризуется исключительно своим отличием от другого. Но именно поэтому занять место господствующего означающего способно каждое из них, так как каждое из них может, при случае, представлять субъекта перед любым другим. Именно так я его всегда и определял. Дело лишь в том, что субъект, которого оно представляет, неоднозначен. Он представлен, конечно, но, с другой стороны, наоборот, не представлен. На этом уровне в отношениях его с означающим кое-что остается скрытым. Именно в этом состоит интрига психоаналитического открытия. Как и любое другое, оно было в какой то степени подготовлено. Подготовлено тем колебанием - больше чем колебанием - той двусмысленностью, которую защищал под именем диалектики Гегель, положив в основу своей системы субъекта, утверждающего, будто он себя знает. — 63 —
|