Психосексуальное развитие ребенка

Поэтому, если следовать такой логике борьбы с детской жестокостью, то авторам подобных педагогических проектов на следующем этапе их деятельности следовало бы подвергнуть ревизии весь адресованный детям сказочный и мифологический материал, прошедший, кстати, «проверку» всей историей культуры, и вместо него предложить нечто «более педагогически целесообразное» с их точки зрения.

Столь же пристальный интерес этой педагогической общественности вызывает и кукла Барби, крайне непохожая на привычных «пупсиков» и «малышей».

Игра с «пупсиком» или «малышом» позволяет девочке освоить роль матери, ухаживающей за ребенком. Это, конечно, важный компонент женской роли, но — не единственный. Другой, не менее важной стороной женской роли, предъявленной, кстати, уже восприятию девочки 4—5 лет, является роль «красавицы». Долгое время на нашем рынке не было игрушки, отвечающей потребности девочек этого возраста (и даже более старшего), играть в игры про «красавицу». Но это не значит, что такой потребности у детей не было. Просто она проявлялась в других формах: например, в массовых «эпидемиях» рисования однотипных «принцесс» в детских садах и стремлению переодеваться в мамино нарядное платье и туфли на высоких каблуках. Этим же объясняется и интерес к маминой косметике и украшениям. Ведь именно освоение роли «красавицы» для девочки на Эдиповой фазе дает ей ощущение психосексуальной идентичности и уверенности в себе.

Запрет на удовлетворение этой потребности неизбежно исказит психосексуальное развитие девочки, внесет раскол в ее сознание, создаст чувство собственной неадекватности. Ведь в сказках принцы женятся не на добрых «мамочках», а на прекрасных принцессах, с которыми, естественно, отождествляет себя девочка в своих фантазиях. Таким образом, запрет на игру в красавицу — это запрет на детскую фантазию о красоте и счастье.

Всем этим в совокупности и объясняется та скорость, с которой кукла Барби завоевала отечественный рынок игрушек для девочек.

Ведь кукла Барби явно не является ни «пупсиком», ни «деточкой», ни «мамой». Она —сама настоящая принцесса. И закономерно, что рядом появляется и принц. А ведь у остальных кукол не может быть «жениха», а только братья и сестры, мамы и папы.

Барби — не просто дань моде или каприз, а игрушка, уже сегодня позволяющая девочке отождествлять свою мечту стать не только матерью, а еще и принцессой, и встретить своего принца.

Нередко сильное желание девочки иметь куклу Барби сталкивается со столь же сильным сопротивлением родителей («Ведь у тебя уже столько кукол есть!»). Заметим, что, как сказано выше, те куклы — «другие», и Барби заменить не могут.