Психология бессознательного

Известно, что конечный результат тем менее надежен, чем чаще это делается в процессе построения какой-либо теории, но степень ненадежности этим еще не определяется. Здесь можно сча­стливо угадать, но и позорно впасть в ошибку, Так называемой интуиции я мало доверяю при такой работе; в тех случаях, когда я ее наблюдал, она казалась мне скорее следствием известной беспринципности интеллекта. Но, к сожалению, редко можно быть беспристрастным, когда дело касается последних вопросов, боль* ших проблем науки и жизни. Я полагаю, что каждый одержим здесь внутренне глубоко обоснованными пристрастиями, влиянием которых он бессознательно руководствуется в своем размышлении. При та­ких основаниях для недоверия не остается ничего другого, как благожелательная сдержанность к результатам собственного мышле­ния. Я только спешу прибавить, что такая самокритика не обязы­вает к особой терпимости по отношению к иным взглядам. Нужно не­укоснительно отвергнуть теории, если анализ их первых шагов про­тиворечит наблюдаемому, и все же при этом можно сознавать, что правильность выдвигаемой взамен теории есть лишь временное яв­ление. В оценке наших рассуждений о влечениях к жизни и смерти нам мало помешает то, что мы встречаем здесь столько странных и ненаглядных процессов, как, например, то, что одно влечение вы­тесняется другим, или оно обращается от Я к объекту и т, п. Это происходит лишь оттого, что мы принуждены оперировать с научны­ми терминами, т. е, специфическим образным языком психологии (правильнее, глубинной психологии — Tiefenpsychologie). Иначе мы не могли бы вообще описать соответствующие процессы, не могли бы их даже достигнуть. Недостатки нашего описания, вероятно, ис­чезли бы, если бы психологические термины мы могли заменять

1 Поверенный дьявола,— Примеч. ред. перевода.

421

физиологическими или химическими терминами. Они, правда, тоже относятся к образному языку, но к такому, с которым мы уже давно знакомы и который, пожалуй, более прост для нас.

С другой стороны, мы должны уяснить себе, что неточность наших рассуждений увеличивается в высокой степени вследствие то­го» что мы принуждены одалживаться у биологии. Биология есть поистине царство неограниченных возможностей, мы можем ждать от нее самых потрясающих открытий и не можем предугадать, какие ответы она даст нам на наши вопросы несколькими десятилетиями позже. Возможно, что как раз такие, что все наше искусное зда­ние гипотез распадется.

Если это действительно так, нас могут спросить, к чему тог­да приниматься за такую работу, какая проделана в этой главе, и зачем сообщать о ней. Я не мог}\ однако, сказать, что неко­торые аналогии, сопоставления и зависимости казались мне все же Заслуживающими внимания1.