|
Мой личный опыт такого рода сновидений углубил осознавание истории, но на меня также сильно повлияли те специфические культурные послания, которые многократно подтвердились через сны моих пациентов. Идея культурального бессознательного выросла от предположения до живой реальности. Это неоднократно избавляло меня и моих пациентов от грубого допущения, что история живет только в книгах и в заявлениях относительно будущего. Генри Кор-бин (1980) в книге по сравнительной философии выразил эту идею следующим образом: В наше время доминирующая концепция представляет человека как живущего в истории. Она представляет историю как внешнюю, экзотерическую, основанную на грузе исторической каузальности, которую она сама вводит. Этому противостоит другая фундаментальная концепция, для которой идея внешней истории, «исторического феномена», лишена всяких оснований. В соответствии с этим взглядом вся история в самом человеке. Следовательно, в сущности человек всегда несет в себе нечто прежде истории - нечто, что он никогда не перестанет нести в себе, что будет хранить его от внешней истории. Тогда это становится предметом внутренней истории... происходящей в «небесах» и «аде», существующих внутри человека, (с.8) В воображаемом мире вся история — открытая книга, уходящая корнями в доисторические времена. У австралийских аборигенов нет формальной истории, а есть история воображаемого мира, которую они называют просто: «сновиденье». Нам так трудно ухватить эту концепцию, поэтому она часто переводится как «время сновидения» (in illo tempore, Илиаде), потому что для нас невозможно постулировать нечто, что не существует во времени. Аборигенам не нужна эта концепция, потому что их сновиденье происходит «все время». (Как мы привязаны к слову «время»!) Оно представляет архетипи-ческий безвременный континуум родовых жизней, чьи мысли, чувства и паттерны поведения всегда с нами, когда мы созерцаем воображаемый мир. В этом зеркальном мире сновиденья можно найти формы, связывающие нас с реальными событиями или историческими людьми, но можно также обнаружить, что эти формы могут внезапно исчезать, переходя в мир, где архетипическое воображение обнаруживается на месте своего возникновения, где оно еще в виде элементов и представлено просто как земля, воздух, огонь и вода, иногда в ассоциации с животными и растениями. Когда эти формы, в свою очередь, гуманизируются, мы получаем начало культуры с изобретением чисел и числовых игр, музыки, церемониального искусства и религии. Тогда в свое время мы придем к культуре, которая транс-цендирует архетипический мир и достигает первого порога культу-рального сознания. — 80 —
|