|
Религиозная позиция Религиозная позиция часто маскируется или искажается социальной установкой, заряженной этическим пафосом и служащей ей с миссионерским усердием. Эта тенденция особенно заметна сегодня, когда религиозная позиция, как и эстетическая позиция в XIX веке, видимо, может стать социально иррелевантной (не найти своего места). Фрейдистская психология заклеймила позором религиозную позицию как инфантильную, и, если она проявляется во взрослом человеке, то как регрессивное явление. Но конечно, Фрейд был прав, разграничивая инфантильные религиозные чувства и их последующее развитие во взрослом человеке. На самом простом уровне религиозное чувство может быть передано от родителей детям бессознательно или может являться результатом религиозного обращения в детстве или юношестве, но оно не образует зрелой религиозной позиции. Любой ребенок может опуститься на колени и молиться перед идеальным образом Бога, произведенным из образов отца или матери, но эти переживания являются настолько преходящими, насколько они пылко служат исполнению желаний. Религиозная позиция может действительно проявиться только тогда, когда человек перерастет замещение детско-родительских отношений или зависимость от свидетельств веры других людей. Это обычно происходит в пору юношества, когда некоторые важные образовательные ритуалы перехода в новое качество нейтрализуют эмоциональную зависимость от семьи в сочетании с пробуждающимся осознанием того принципа самости, которому эго добровольно подчиняется [19]. Если это произошло как чисто социальное явление, то самость, вероятно, просто подняла эго в позицию власти. Т. Элиот сравнивал эту первичную покорность эго высшей организующей власти с «моментом отдачи, который никогда не вернет назад времена благоразумия» [20]. Истинная религиозная позиция зависит от непоколебимого чувства ее ценности, а не от логических доводов. Она характеризуется детской простотой (не инфантильностью) и непосредственной убежденностью, что дух пропитывает всю жизнь. Но аффективной природы религиозного чувства недостаточно. Оно также требует некоторых знаний, некоторого понимания того, что переживается. Хотя психолог не может добавить ничего нового к исследованиям теологии и должен отрицать, что в любом формальном смысле занимается исследованием духовных факторов в материале пациентов, он может и должен видеть, что его метод исследования учитывает основные принципы теологии. Я напомню здесь заявление Эдварда Эдингера, что юнгианский аналитик, если его пациент сталкивается с религиозной проблемой, не только имеет право исследовать, но даже должен принять объективность метафизического измерения жизни [21]. Тогда, вероятно, он сам сможет узнать что-то о персональной значимости религиозной позиции из упражнений в области своей специализации. Пауль Тиллих сделал яркое утверждение в этой связи: — 16 —
|