|
Я мог бы написать еще одну книгу на эту тему, но сконцентрировал свое внимание на Нормане. – А могут быть две развитые функции? – спросил он. – Да, одна из функций, которая не является противоположной главной функции, часто развита довольно хорошо. Например, мышление хорошо сочетается с ощущением и интуицией; если ощущение является высшей функцией, то хорошими вторичными функциями могут быть мышление или чувствование, и так далее. Я нарисовал другую схему. – Тогда у вас получается картина, похожая на эту диаграмму: у человека, увлеченного спекулятивным, абстрактным мышлением, интуиция и мышление действуют вместе; мышление и ощущение, соединяясь, дают эмпирическое мышление и так далее. Норман изучал мой рисунок. – Откуда вы знаете, какая ваша функция является высшей, а какая – подчиненной? – Это непросто, – ответил я, – потому что, когда человек находится под воздействием комплекса, все его функции эмоционально искажаются. Мы не можем видеть объективной картины, не можем думать, испытывая гнев; даже ощущение счастья окрашивает способ, нашего чувствования людей и неодушевленных предметов; мы не можем оценить объективно, что для нас приемлемо, если мы вышли из себя; и все наши возможности сразу исчезают, когда мы находимся в депрессии. У вас не может быть полной уверенности в том, что вы действуете правильно, если на вас оказывает влияние комплекс. – Теперь я совсем запутался, – сказал Норман. Хорошо, подумал я. Мудрость начинается с путаных мыслей. – Применение модели Юнга – это способ самонаблюдения в повседневной жизни. – Как это происходит? – спросил Норман. – Вступая во внешний мир, вы себя спрашиваете: «Как мне поступить в этой ситуации или с этим человеком? Что это даст? Действительно ли мои поступки и способ моего самовыражения отражают мои суждения (то есть мышление и чувствование) и мое восприятие (то есть ощущение и интуицию)? А если нет, то почему? Какие комплексы активно воздействуют на меня? На что именно? Как и почему у меня все запуталось? Что это говорит о моей психологии? Что я могу с этим сделать? Что я хочу с этим сделать? Норман задумался. – А что вы скажете об интроверсии и экстраверсии? – спросил он. – Хороший вопрос. Это два совершенно противоположных способа адаптации к миру. Интроверт нетороплив и погружен в себя; экстраверт открыт и всегда готов действовать, любит встречаться с людьми. – Я задумался. – Это слишком грубое упрощение; лучше почитайте Юнга. – Как вы думаете, понимание типологии помогло бы мне и Нэнси? – спросил Норман. — 69 —
|