Старик повизгивал и пускал слюни. Нижняя губа оттопырилась, глазки помутнели. Старик шумно глотнул, дряблые, отвисшие, как у бульдога, щеки задрожали, раздуваемые сиплым выдохом, похожим на стон, и костлявые синюшные пальцы скрючились, отодвигая полу пальто, за которой безжизненно висели сморщенные дряхлые гениталии. Проходящая мимо молодая чаровница прошелестела складками платья и даже не ускорила шагов. По лицу ее пробежала улыбочка, но тут же молнией ушла в громоотвод слегка нахмурившихся бровей. И только нарочито усилившийся цокот каблучков-шпилек показал, что забавный старикашка порядком ее развеселил. Случай у платформы Солнце начало припекать. К полудню снег почти сошел, и открылся бурыми островками асфальт. Ручьи понеслись по тротуарам. На улице воцарилось весеннее оживление, особенно ощутимое у железнодорожной платформы, где помимо самой станции расположились и всевозможные киоски: «Печать», «Цветы», «Табак», «Справочное бюро». К табачному киоску подошел высокий сутулый мужчина, одетый в длинный черный плащ и черную шапку, и хрипло попросил пачку «беломор». Во всем его облике сквозило что-то странное. Даже очень странное. Но что же? Что именно? Что?.. Э, да вот, оказывается, в чем дело! Оказывается, на том самом месте, где должна размещаться голова, зияла пустота. Но никто в толпе этого просто не замечал. И только киоскерша сердобольно всплеснула руками: «Что с вами? Да на вас лица нет!» ВОЛШЕБНОЕ ЗЕРКАЛО Верочка и родители Верочка пришла домой радостная и возбужденная. В большом зале консерватории давали концерт Стравинского, музыкой которого пятнадцатилетняя особа восхищалась... нет, она жила его волшебными, завораживающими мелодиями. Нежная, впечатлительная, обостренно воспринимающая и утонченная ее душа парила в мире прекрасного — на радость и умиление родителям, которые не переставали восхищаться ее вокальными данными и успехами в музыкальной школе. О том, что она училась на отлично, и говорить не приходится. Часто в их семье устраивались литературные вечера, на которые приглашались именитые и неименитые стихотворцы. И просто устраивались вечера, с чаепитиями, шутками и общим весельем. И всегда непременным украшением этих вечеров была прелестная Верочка. Но в этот раз в доме стояла тишина, и родители были грустны и не вышли встречать ее, чего еще никогда не случалось. Подслушанный разговор Верочка весьма изумилась подобному обстоятельству и, как всякая избалованная девочка, которую к тому же переполняют бурные эмоции, но увы, вынужденная пребывать взапрети вследствие отсутствия собеседников, пусть даже в виде папы и мамы, она ощутила нечто вроде некоторой обиженности. — 90 —
|