|
[2] Пока эта книга шла к читателю, Советский Союз распался на множество самостоятельных государств, и хотя они внешне независимы, психологическое единство их народов сохраняется. Я уверен, что понятие «советский человек» будет сохраняться еще много-много лет — куда дольше Советского Союза. Государства возникают и исчезают, но народы остаются. Названия государств могут быть разными, но психология народа неизменна. Однако СССР — это не только название одного из множества государств, существовавших на территории России и сопредельных стран. Это специфическое государство, в котором царила немыслимая ни в какие времена бюрократия, беспощадное подавление личности, презрение к свободе. Последствия этого тоталитаризма будут ощущаться еще очень долго. Это должно быть хорошим уроком для тех, кто хоть на мгновение решит, что рабство лучше свободы. [3] После распада Советского Союза к власти пришла буржуазия и принялась устанавливать капиталистические порядки. В результате социальное неравенство стало просто вопиющим, медики, учителя, инженеры сразу же превратились в нищих, для богачей открыли множество публичных домов, казино, ресторанов. Прежде вольнолюбивая пресса сразу же оказалась на финансовой мели и наперегонки бросилась продаваться капиталистам. Лекарства исчезли, смертность возросла, страну захлестнули националистические конфликты... Свобода стала уменьшаться как шагреневая кожа. Во главе стран, образовавшихся на месте Советского Союза — за малым исключением — те же люди, что и прежде. Или их ученики и выкормыши. Те, кто всегда наверху. [4] Всякая книга отражает не только какие-то вечные, вневременные проблемы, она является и лицом времени, в котором создавалась, и зеркалом души автора. И эта книга тоже. Она о времени, в котором жил пишущий эти строки. Плохое это время было или хорошее, вопрос в данном случае не столь важный. Это время мое, я родился в СССР, прожил в нем большую часть своей жизни, пишу о том, с чем сталкивался в Советском Союзе — моей родине. И хотя СССР уже нет, я продолжаю оперировать этим понятием: оно не только географическое или политическое, оно время особой цивилизации — такой же великой, как, скажем, византийская или ацтекская. Даже если формально советская цивилизация уже кончилась, хотя фактически она еще долго-долго будет продолжаться. Проблемы, типичные для СССР, остались для всех государств, которые образовались на его месте. И для тех стран, которые многие десятилетия шли в орбите советской политики, а теперь дистанцировались от нее. Политика часто меняется — людские проблемы и страсти неизменны. Несмотря на все идеологические и политические одежды. — 276 —
|