|
Таким образом, рвота довольно быстро утрачивает связь с дисморфоманическими переживаниями, приобретая характер самостоятельного психопатологического синдрома, не поддающегося определенной квалификации. У части больных можно было отметить другие особенности «пищевого поведения», которые выражались в вычурности приема пищи (слизывание с ножа, непонятная избирательность в еде). Больные исключали из еды определенные продукты, своеобразно чередовали их, употребляли только холодную пищу или туго затягивали живот, «чтобы задержать продвижение пищи в кишечник». После еды они вычурно подпрыгивали, ходили «в струнку», массировали живот. Потеря массы тела при описанном «пищевом поведении» оказывалась довольно значительной. Однако на стадии выраженной кахексии многие больные по-прежнему считали себя полными, обнаруживали у себя «жирные складки». На этом этапе дисморфомания у всех больных носила бредовый характер. Довольно быстро к описанной симптоматике присоединялись выраженные сенестопатические и ипохондрические переживания нередко бредового характера. Разнообразные неприятные ощущения (изжога, чувство горечи во рту, отрыжка, запоры) больные объясняли неправильным функционированием органов («желудок переполнен желчью», «прилип к позвоночнику, атрофировался», «ферменты болезненные и неправильно переваривают пищу», «матка опустилась из-за рвоты»). Кроме того, больные тщательно следили за деятельностью кишечника, старались добиться того, чтобы у них был ежедневный стул, были фиксированы на этом. Синдром нервной анорексии тесно сочетался с выраженными психопатоподобными нарушениями преимущественно в виде эксплозивности, однообразных истерических реакций, причем черты возбудимости получали особое звучание в период значительного дефицита массы тела. В дальнейшем у большинства больных шизофренический процесс имел непрерывное волнообразное течение с умеренной прогредиентностью, а у части больных течение было непрерывно-приступообразным. При этом синдром нервной анорексии, редуцированный до степени значительной выхолощенности «пищевого поведения» (особенности рвоты, приема пищи), оставался стержневым в клинической картине. Интенсивность его проявлений была неравномерной и во многом зависела от уровня прогредиентности шизофренического процесса, выраженности эмоционально-волевых расстройств. Данные катамнестического обследования этих больных показали, что на отдаленном этапе полностью оторванное от дисморфоманических переживаний «пищевое поведение», ставшее по существу самостоятельным психопатологическим расстройством, сочеталось с психопатоподобным синдромом, преимущественно с бредовой ипохондрией и аффективными нарушениями в виде стертой эндогенной депрессии. — 153 —
|