|
— Знаешь, у Сью неприятности, — сказал Максим. — Да?.. — без интереса откликнулась Маша. Они бродили по парку, по тем же аллеям, где недавно еще носились на мотоцикле, распугивая прохожих, и кружились по замершей карусели. Карусель была теперь заколочена наглухо досками, как брошенный дом, а мотоцикл до весны стоял в гараже. Снега все еще не было, пожухлая осенняя трава на газоне замерзла и хрустела под ногами. Маленький пруд за низкой оградой затянуло льдом. Здесь осталась стая лебедей, опоздавших улететь в теплые страны, они плавали по черной воде у берега, а сторож длинным шестом ломал лед, расширяя полынью. — У тебя хлеба нет? — спросила Маша. — Надо принести им в следующий раз… — Представляешь, какие-то придурки напали на нее в подъезде. Хорошо хоть я вернулся, чисто случайно — она сумочку забыла… Она и так в шоке, выходить боится… Маша молчала. Максим осторожно глянул на нее сбоку. — Там темно было… Но, знаешь, мне показалось, что я по крайней мере одного из них раньше видел. У вас… Такой восточный… — Шарипов, — беспечно сказала Маша. — А Тарасу ты классно в глаз засадил. До сих пор с фингалом ходит. — Погоди… а ты откуда знаешь? — А это я их наняла, — Маша на ходу тронула желтый лист, непонятно как удержавшийся на ветке до этих пор. — Жалко, ты не вовремя появился, все испортил… А рассказать, как я заплатила? — Ты что… — Максим остановился как вкопанный, растерянно глядя ей вслед. — Ты серьезно?.. Ты действительно сумасшедшая?! Максим догнал ее, схватил за руку и развернул к себе. Маша тотчас вскинула на него широко распахнутые глаза. — А что она думает — приехала из своей красивой Америки, и здесь тоже все для нее? — ожесточенно заговорила она. — Думает, даром все получит, что хочет? Я тебя не отдам! Пусть сперва поживет, как я! Или сразу пусть уматывает! Я еще не такое придумаю! — Что ты… Успокойся… — Максим не на шутку испугался. Он впервые видел ее такой. — Ты, наверное, подумала… Все равно, зачем же так… Я только тебя люблю, ты же знаешь… — торопливо говорил он, глядя в ее темные, остановившиеся глаза, и видел, что все слова — впустую, мимо. — Да?.. Где она сейчас? — Дома. У Гали, — соврал Максим. — Иди сюда! — Маша подтащила его к автомату. — Звони! — Успокойся… — Я спокойна! Скажи все это ей! Ну! — Маша сняла трубку и сунула ему в руку. Максим не умел врать — не научился, нужды не было. Машу нетрудно было обмануть, и все же он отводил глаза, мучительно медлил. — 29 —
|