|
Пахло картошкой и жареными грибами, помидорами с солью и горячим хлебом. В нескольких одинаковых красненьких тазиках была налита вода, люди черпали ее кружками, пили, умывались и чистили зубы. Оля попросила картошку на добавку и съела огромный сочный помидор уже тогда, когда абсолютно наелась. – Телевидение приехало! – закричала девушка, которая сидела на подоконнике, и все вскочили со своих мест, загалдели, зашелестели разноцветные знамена и бумажные транспаранты. – До‑лой про‑из‑вол! – Слаженный хор быстро переместился из дома на улицу, и Оля тоже некоторое время декламировала вместе со всеми: – До‑лой про‑из‑вол! – Причем на каждом слоге она с силой била по барабану. – Давно голодаете? – Мужчина с острой жиденькой бородкой протянул Оле микрофон. – Мы не голодаем, – сказала Оля. – У нас на завтрак была картошка и помидоры. – Камера! Звук! – закричал мужчина куда‑то в сторону. – Девушка, а где вы брали эту картошку, можете показать? – Могу, – сказала Оля. – Пойдемте. – Ты куда их? – шепнула Оле на ухо женщина, размахивающая плакатом «Третий день без еды, шестой год без справедливости». – В дом, – сказала Оля, и женщина кивнула. Оля доставала кастрюли из‑под наваленной на них одежды и демонстрировала остатки завтрака бородатому журналисту. Он причмокивал от удовольствия, прямо в камеру откусил помидор и довольно улыбнулся. – Вот так, с картошечкой и помидорчиками голодают жители нашего города. Давайте их поддержим! Оля ушла. Она шла по улице, а барабан гулко отбивал ритм ее шагов. Она думала, что к завтрашнему дню, когда снова захочется есть, она может пожалеть о том, что ушла. Но она снова бежала. А раз она снова бежала, значит, она бежала не от голода. Она бежала, потому что только когда от всех бежишь, чувствуешь себя свободной. А разве не о свободе она мечтала все эти годы? В ее крошечной комнате с радио и душной щелью окна под потолком. Настолько маленькой, что даже комары не могли подумать, что это ее комната. И не залетали. Она по‑прежнему читала названия улиц, рассматривала прохожих. Иногда доставала из кармана телефон. Ей хотелось, чтобы позвонил его хозяин, и она бы отдала его. Телефон был холодный и пустой. Он молчал. Огромный дом за решетчатым забором без адреса. Оля рассматривала завитушки на фасаде, а молодой человек с этюдником на плече и в джинсах, заляпанных краской, рассматривал ее барабан. – Хочешь пройти? – спросил он. Оля пожала плечами. — 31 —
|