|
И прошу предупредить Мэри, что я немного опоздаю. Последний раз я была в полиции, когда в старших классах у меня украли велосипед. Меня приводила мама подавать заявление. Помню еще, что тогда же в участок доставили отца одной из самых популярных девочек в школе — растрепанного и воняющего спиртным в четыре часа дня. Он был владельцем местной страховой компании, их семья одна из немногих в городе могла позволить себе стационарный бассейн. Тогда я впервые узнала, что впечатление о людях может быть обманчиво. Дежурная за маленьким окошком носит причудливую прическу и серьгу в носу — может, именно поэтому она даже не моргнула, когда я подошла. — Чем могу вам помочь? Разве можно просто прийти и сказать: «Мне кажется, что мой приятель — нацист!» — и при этом не показаться сумасшедшей? — Я хотела бы поговорить с детективом, — отвечаю я. — О чем? — Это сложный вопрос. Она прищуривается. — А вы попробуйте. — Я располагаю информацией о совершённом преступлении. Она задумывается, как будто взвешивает, говорю ли я правду. Потом записывает мою фамилию. — Присядьте. Вдоль стены стоит ряд стульев, но я не сажусь, а начинаю читать имена неплательщиков алиментов, которыми пестрит огромная информационная доска «Внимание: розыск!». Потом изучаю объявление о проведении занятия по пожарной безопасности. — Мисс Зингер? Я оборачиваюсь и вижу высокого, седого коротко стриженного мужчину с кожей цвета кофе латте, который варит Рокко. На ремне у него кобура, на шее висит жетон. — Я детектив Уикс, — представляется он, всего лишь на секунду дольше, чем следует, задержав взгляд на моем лице. — Пройдемте в мой кабинет. Он набирает код, открывает дверь и ведет меня по узкому коридору в комнату переговоров. — Присаживайтесь. Вам принести кофе? — Спасибо. Я готова к разговору, — говорю я. И хотя прекрасно понимаю, что никто меня допрашивать не будет, когда он закрывает за моей спиной дверь, я чувствую себя в ловушке. Шею заливает краска смущения, меня бросает в пот. А если детектив решит, что я лгу? А если начнет задавать слишком много вопросов? Может быть, не стоило приходить? Я ничего доподлинно не знаю о прошлом Джозефа. Даже если он говорит правду, что можно сделать по прошествии семидесяти лет? И тем не менее… Когда мою бабушку забирали нацисты, сколько простых немцев закрывали на это глаза, придумывая для себя такие же отговорки? — Ну-с, — протяжно говорит детектив Уикс, — о чем речь? Я собираюсь с духом. — Мой знакомый, вероятно, нацист. Детектив поджимает губы. — Неонацист? — Нет, со времен Второй мировой войны. — 45 —
|