Таинственный пасьянс

— Неужели у вас действительно такие пустые головы, как вы говорите?

Они торжественно закивали.

— Мне бы очень хотелось… — начала Девятка Бубён, но тут же прикрыла рот рукой и замолчала.

— Чего? — спросил я как можно дружелюбнее.

— Хотелось бы додумать до конца одну мысль, которая так трудна, что я при всём желании никак не могу её додумать.

Её слова навели меня на мысль, что все здесь присутствующие одинаково плохо владели искусством думать.

Неожиданно заплакала Тройка Бубён.

— Мне бы так хотелось… — всхлипнула она.

Девятка Бубён обняла её, и Тройка Бубён закончила фразу:

— Мне бы так хотелось проснуться… но ведь я не сплю!

Она точно выразила и моё собственное ощущение.

Семёрка Бубён посмотрела на меня невидящими глазами. Потом многозначительно и серьёзно сказала:

— Истина в том, что сын стеклодува потешается над собственными фантазиями.

И тут же все три принялись всхлипывать. Одна из них схватила большой стеклянный кувшин и со всей силы швырнула его на пол. Другая стала рвать на себе серебристые волосы. Я решил, что время моего визита подошло к концу.

— Извините за беспокойство, — сказал я им. — Прощайте!

? Теперь я уже не сомневался, что попал в резервацию для душевнобольных. Кроме того, я был уверен, что в любую минуту тут могут появиться несколько братьев милосердия в белых халатах, которые обвинят меня в том, что я вторгся на остров, вызвав страх и тревогу у его обитателей.

И вместе с тем было нечто, чего я не мог постичь. Во-первых, я никак не мог понять, почему жители этого острова такие маленькие. Я был моряком, побывал во многих странах и знал, что ни в одной стране мира нет таких карликов. К тому же у карликов-земледелов и у женщин-стеклодувов кожа была разного цвета. Значит, они не могли находиться в близком родстве друг с другом.

Неужели когда-то мир поразила эпидемия, в результате которой люди стали глупее и меньше ростом? И всех, перенёсших эту болезнь, поместили на этот остров, чтобы они не заразили других? Если так, то в скором времени я и сам стану таким же маленьким и глупым.

И ещё, я не мог понять, почему они разделены на масти, как игральные карты? Может, для того, чтобы врачам и санитарам было легче поддерживать порядок среди своих пациентов?

Так я думал, идя по проезжей дороге. Теперь она проходила под тенью высоких деревьев. Почва под деревьями была покрыта светло-зелёным мхом, повсюду росли голубые цветы, напоминавшие незабудки. Солнце не пробивалось сюда сквозь густую листву. Казалось, что на весь лес накинут золотистый балдахин.