Субмарина

Она говорит, а я пью пиво. Она смотрит на меня, улыбается. Берет в руку член.

– Можешь еще?

31

С того момента, как из моего кармана появились две крупные купюры, пожилая женщина за столиком с телефоном глаз с них не сводит. На ломаном датском она приглашает нас воспользоваться услугами заведения. Довольна будете, очень довольна. Специальное обслуживание, особое тайское. Очень довольна, много улыбаться.

Но когда работающая девушка выходит из туалета, она впадает в ступор. Смотрит на нас с каким-то ужасом. Говорит что-то мамке на высоких тонах, та отвечает еще громче, они кричат, кричат друг на друга. И мамка демонстративно кивает на деньги в моей руке и продолжает кричать. Девушка чуть не плачет. Она уходит в комнату, за ней мамка, и орет, орет. Слышен звук шлепка. Мы уходим.

– Ты много об этом думаешь? – спросил я, когда мы сидели на его выгоревшем чердаке.

Веду себя как тюремный священник. Ты можешь все мне рассказать. Я здесь ради тебя.

Иван не ответил, но кивнул.

– Очень много?

– Почти постоянно.

– У тебя никогда не было?

– Как же, как же… Было у меня.

– У тебя никогда не было.

– Нет.

Он долго так сидел, перекладывая новую кнопку от туалетного бачка из руки в руку.

– Как ты думаешь, от этого можно сдвинуться?

– Возможно… Я не знаю, Иван.

Так мы и сидели. Он произносил по два слова зараз, изучая свою кнопку от «Густавсберга», похищенную сегодня в дорогом ресторане.

– Я что-нибудь придумаю, Иван…

Я сказал это после того, как он поведал мне о девушках на улице. Тех, за которыми он шел и теперь знал, где они живут. Я сказал это после того, как он поведал мне, что сестра больше с ним не разговаривает, потому что он обнял ее в прошлый раз. Может, он обнял ее слишком сильно? Да, наверное. Она тоже начала кричать.

Ну, вот мы и на месте. Вечер, в кармане деньги.

Я бы мог свести его к девицам на Вестебро, девицам в коротких юбках, с исколотыми венами.

Они бы ему не отказали, они и с ротвейлером трахнутся, если заплатишь. Нет предела унижению, нет ничего такого, что бы они ни сделали ради дозы. Но я так не могу. Первый раз это не должно случиться на парковке.

Мы в новом подвале, недалеко от железнодорожного моста: розовые стены, плохая вентиляция. Запах спермы, пота и сигарет. Я не был здесь раньше, но многократно проходил мимо одинокого красного фонаря, освещающего жалюзи в витрине. Блондинка говорит, свободных нет, по крайней мере сегодня вечером. Все забито, но по глазам я вижу, мне бы дала; они не хотят именно Ивана. Черного Ивана. Ее силиконовые сиськи выглядят такими потасканными, кажется, что в них отложил яйца какой-то зверь и эти яйца в любой момент могут проклюнуться.