|
Увидев ждущее такси, она тут же поспешила сесть, захлопнула за собой дверцу. На ней черное платье. Что-то вроде велюра. Черное, а в свете фонарей – фиолетовое. Официант проводит нас к столику у окна. Ресторан на двадцатом этаже гостиницы. После того как официант ушел, оставив нам меню, Мона приподнимается и смотрит в окно: – Да отсюда весь город видно! Я киваю и улыбаюсь, рад, что она не скрывает своих чувств. Многим девушкам на ее месте понравилось бы, однако они не подали бы виду. Меню – в черном кожаном переплете. Страницы желтоватого цвета. На каждой – наименования всего двух блюд. Не то что в какой-нибудь пиццерии, где у каждого блюда есть номер, а выбор – между итальянской, индийской и мексиканской кухней. Она изучает меню, ищет что-нибудь поскромнее, боится меня разорить. Хотелось бы мне найти подходящие слова. Объяснить, что можно не думать о деньгах. Даже если она разойдется и закажет все самое дорогое плюс шампанское 1986 года – ничего страшного. Я продаю героин. Карман нового пиджака раздувается. Я хотел бы с ней поделиться. Спрашиваю, можно ли мне заказать для нас обоих. Она с облегчением соглашается. Когда возвращается официант, я прошу его порекомендовать что-нибудь. – Морской волк у нас изумительный. Наш повар всегда старается заказывать наисвежайшего. – Так. – Или же у нас есть меню из пяти блюд, если позволите… Он тактично берет у меня из рук меню, листает. Находит страницу. Я не смотрю. Просто киваю. – Могу ли я также взять на себя смелость рекомендовать нашу винную карту, она составлена с учетом идеального сочетания с блюдами из меню. – Да, пожалуйста. Он забирает меню. Никакой надменности, никакого высокомерия. Никаких тебе намеков вроде: какого черта, вы даже не знаете, что такое хорошая еда, вы ничего не понимаете… Официант уважает деньги, как и все прочие. Если у тебя в кармане есть деньги, тебе никогда не придется стыдиться. Я покупаю их. Я владею ими. Я смеюсь. Мона смотрит на меня вопросительно. – Ничего. Ничего, просто… просто вспомнил одну вещь, которую Мартин сегодня сказал. Она облокачивается на стол. Кладет локти на белую скатерть, но спохватывается. Откидывается назад. – Он очень славный мальчик. Я правда считаю, что он… Он очень вырос за то время, что я работаю в саду. – Спасибо… Мне очень приятно. – Непросто это, наверное. – Что? – Ну, воспитывать ребенка одному. Даже не представляю, каково это, я… – Иногда трудно. Но… я его отец. Это самое главное. Понимаешь? — 167 —
|